К концу лета МИ-5 собрала на Фрица солидное досье. Однако до сих пор никто не знал его настоящего имени, предполагаемой миссии, а также возможной даты и времени прибытия в Британию. Его таинственный товарищ Бобби Свинья с его королевским аппетитом и слоновьими привычками по части туалетных дел также оставался личностью загадочной.
Однажды утром фон Грёнинг выдал Чапмену оружие — блестящий американский «кольт» с заряженным магазином. Раньше Чапмен никогда не носил оружия. На вопрос о том, зачем ему пистолет, фон Грёнинг туманно ответил, что «он может столкнуться с какой-нибудь неожиданностью, а в таких случаях без оружия зачастую не обойтись». Лео учил его целиться и стрелять по мишеням, установленным в парке виллы Бретоньер, и вскоре Чапмен уже хвастался, что способен попасть в монету с расстояния 50 футов.
Оружие было не единственным знаком растущего доверия фон Грёнинга. Бледнолицый Преториус больше не следил за каждым шагом Чапмена, ему было разрешено совершать прогулки в компании одного лишь Бобби, хотя их и просили не удаляться слишком далеко от виллы Бретоньер. Ему также позволили переехать из комнаты на верхнем этаже здания (где он предварительно заделал отверстия в полу) в спальню в коттедже садовника, где он мог в любое время практиковаться в составлении взрывчатых веществ и зажигательных смесей, пользуясь лабораторией, когда пожелает. Его самодельные бомбы становились все больше и сложнее. Он практиковался в изготовлении взрывателей, срабатывающих в воде, швыряя плоды своих экспериментов в пруд, где плавали утки. В саду было множество пней, и Чапмену было разрешено беспрепятственно взрывать их. Как-то раз он заложил слишком много динамита в огромный дубовый пень; тот взорвался с такой силой, что обгоревшие деревянные обломки попадали в сад соседнего дома, едва не задев хозяина. Фон Грёнинг был в ярости. Чапмен оказался не столь блестящим специалистом по взрывчатке, как он предполагал. Когда тот пытался создать запал на основе серной кислоты, летучая смесь взорвалась: ему обожгло руки, опалило клок волос, все лицо было в саже. Доктор-француз перевязал Чапмену руку, и тот отправился в постель. «Более всего я страдал от стыда», — признавался он позднее.
Разнообразные гости продолжали заезжать на виллу Бретоньер: одни — проследить за обучением Чапмена, другие — потолковать с фон Грёнингом или пройти тренировку. Как-то раз на виллу прибыл очередной визитер — француз, которого все называли Пьером, коллаборационист в круглых очках, по словам Чапмена, «умеющий в нужный момент прокричать „Хайль Гитлер!“». Пьер был членом бретонской сепаратистской группы «Бретань для бретонцев» и проходил подготовку для работы в «пятой колонне» на случай, если вторжение союзников вынудит германские войска уйти из Франции. В другой раз ему позволили присутствовать на встрече с двоими мужчинами, один из которых был представлен как «мсье Фердинанд», а другой, парень лет восемнадцати, казался настолько напуганным, что едва мог соображать. Это были члены голлистской ячейки, очевидно собиравшиеся покинуть Францию одним из отработанных маршрутов, чтобы присоединиться в Лондоне к «Свободной Франции». «Мсье Фердинанд», кажется, был готов протащить Чапмена вместе с ними по сходной цене. Однако фон Грёнинг явственно объяснял, что существуют и другие способы доставить его в Британию.