— Алло! Киска? Это твой сладкий ежик тебе звонит…
Конечно, у него есть и машины, и дома, и яхты, но дарить он мне их не собирается, хотя в тот же день моего шестидесятилетия он подарил мне сережки ничуть не хуже колечка, которое я получила с таинственным письмом.
Не вспомнить я его не могла, так как с Академиком по знакомил меня он. И мне все равно пришлось бы объяснять некоторые моменты, необъяснимые, если не знать того, что я только что рассказала…
Семнадцатый
(1957–1958 гг.)
1
Через три дня после той глупой ночи, в четверг ровно в шесть часов вечера мне в дверь позвонил крепыш-охранник Академика.
Я уже была готова. Специально к этому вечеру я сшила черный элегантный костюмчик. Прямая облегающая юбка с небольшим разрезом сзади, и очень сильно приталенный, подчеркивающий фигуру короткий пиджачок с закругленными полами. Придумывая фасон, я почему-то вспомнила Нику, которая на защиту диссертации сшила себе безупречно строгого фасона костюм из кричаще-красной ткани. Я решила поступить наоборот.
К этому костюму я надела тонкую батистовую блузку с закругленным же воротничком и черный шелковый галстук в мельчайший белый горошек. Узел галстука я украсила дедушкиной жемчужной булавкой.
Накинув на плечи свое любимое габардиновое пальто с широким и сильно удлиненным шалевым воротником, я вышла вслед за охранником.
Перед нашим подъездом стоял сверкающий черный ЗиМ, стекла которого были задрапированы серой материей. Охранник предупредительно открыл передо мной заднюю дверцу. В полумраке салона я разглядела Леку. На нем было шикарное верблюжье пальто с огромными плечами и длинный белый шарф. Когда я села рядом с ним и машина тронулась, он сказал мне вполголоса, так, чтобы не слышал шофер:
— Академик мне сегодня уже телефон оборвал. Все спрашивал: сможешь ли ты, не переменилось ли чего? Ты его сразила наповал. Поздравляю! Чтобы не мешать твоему счастью, я сказал ему, что ты моя двоюродная сестра.
— Даже если ты прав и он действительно мной заинтересовался, — так же тихо ответила ему я, — то о моем счастье говорить еще рано.
— Почему? — искренне удивился Лека.
— Для этого нужно, чтобы и он мне понравился…
— Ты что — дура? — горячо прошептал Лека. — Ты посмотри на него, какой шикарный мужчина! Ты же с ним как сыр в масле будешь кататься!
— Я и так не бедствую, — пожала плечами я. Лека даже присвистнул от возмущения:
— Сравнила Божий дар с яичницей!
— Слушай, — шепнула я ему совсем на ухо, — если он тебе так нравится, возьми его себе…
— Не отказался бы, — совершенно серьезно сказал Лека. — Он бы мне перебил Марика и вообще… Но он, к сожалению, совсем не по этому делу…