— А что делать? — сказал он.
— Как это что, — говорю. — Я, когда вырасту, машину себе куплю.
— Ну и что, — сказал он. — Все так думают, когда маленькие. А можно придумать что-нибудь поинтереснее.
— Да! — удивился я. — А что?
— Не знаю, — сказал он.
— Я об этом сейчас думаю, — говорю.
— А что тут думать. На самолёте можно полететь куда хочешь. Ты на самолёте летал?
— Нет ещё, — говорю.
— Ах, не летал! Ну вот и размечтался. Пора полететь тебе на самолёте куда-нибудь с родителями. Сейчас все летают.
— На самолёте-то все летают, — говорю. — Это я тоже могу.
— А слышал ведь, наверно, сказки о ковре-самолёте, о Карлсоне.
— Слышал, — говорю. — Только ведь это сказки. Я их никогда всерьёз не принимал.
— Почему же, — говорит. — На чём хочешь можно летать, если приставить моторчик…
«Ага, моторчик!» Я так и думал, что моторчик — очень важное дело. Вот бы побольше поговорить про моторчики.
— Моторчик — это да, — говорю.
— Правильно, — говорит. — Вот смотри моторчик. — Он достал с полки игрушку — робота — и покрутил сбоку ключик. И робот пошагал по полу ко мне. В животе у него крутились колёсики, высекались искры, как будто там что-то переваривалось. Робот равномерно махал руками, а иногда поправлял на голове кепку. Так интересно! Я сказал:
— Я люблю, когда что-нибудь само двигается. Когда я первый раз ехал на поезде, то не мог от окна оторваться. Я был маленький, и мне казалось, что вся земля едет, а вовсе не поезд, в котором мы сидим. Я-то ведь сидел на месте, не двигался.
— Ага, — сказал он. — Возьми с собой робота. Поиграешь дома. К моторчику приглядишься.
Я принёс робота домой и весь вечер гонял его по дому. Потом решил всё-таки заглянуть в его моторчик и приподнял ножиком спинку. Потом ещё чуть-чуть подцепил ножом. Вдруг раздался треск, все колёсики вылетели и железная пружинка ударила меня по носу.
Я испугался, что сломал чужую игрушку.
Смотреть на развороченный моторчик было печально. Но я не хотел обращаться к отцу за помощью. Он обязательно спросит про уроки, а мне сейчас не до них.
Я извинюсь перед мальчиком, раз так вышло. Я знаю: извинения хорошая вещь. Когда извиняешься, хвалят за вежливость.
— Извини, пожалуйста, — сказал я, когда пришёл к нему опять. — Он заглох…
— Я так и знал, — сказал он, — что ты внутрь полезешь. Ну ничего, сейчас я починю.
— Ты сам, что ли, будешь чинить? — удивился я.
— Оставайся, если хочешь, сделаем вместе.
В общем, он подогнал зубчатые колёсики одно к другому. Вставил пружинку на место. Поправил кремень, который искрит, когда колёсики крутятся. И прикрепил спинку. Потом завёл робота ключиком — сильно закрутил пружину. И эта пружина должна медленно раскручиваться и вертеть эти самые колёсики.