— Так у тебя и выиграешь, — оттопырил губу Филя.
— Попробуем?
— Давай, — сказал Филя. — Мне что.
Он разгромил папу так стремительно, что даже сам не понял, как это случилось.
— Видал-миндал, — сказал папа.
— А ты не нарочно? — захлопал глазами Филя.
— Нарочно! — возмутился папа. — Еще?
— Давай.
Папа вошел в азарт. Он злился, наступал и… проигрывал. Он просадил подряд пять партий. Филя господствовал над доской и кучами заглатывал вражеские шашки. Филя торжествовал. У него горели глаза и уши.
Папа поднял руки.
— С гайкой больше не буду. Неинтересно. А без гайки давай.
Партию без гайки Филя продул. С гайкой снова выиграл. И еще раз. Чудеса!
— Что, она и вправду волшебная? — прицепился Филя.
— Не потеряй смотри, — ответил папа.
После ужина Филя отпросился на улицу. Всего на десять минуток. Он дрожал от нетерпения. Утрамбованная лыжами гора круто уходила в темноту. Там трамплин. Редкий мальчишка не летал с него кувырком. За всю зиму Филя всего два раза приземлился удачно. А так больше носом.
Гайка лежала в кармане брюк. Филя ощущал ее приятную тяжесть. Он разбежался и присел. В ушах запел ветер. Трамплин резко подбросил в темень и понес. Филю валило на спину и вбок. Он с трудом сбалансировал руками. Он ударился одной лыжей. Вторая летела по воздуху. Еще секунда, и он пропахал бы остаток горы носом. Но он не пропахал. Он заставил себя встать на вторую лыжу и скатился вниз.
И это в темноте! В полной темноте, когда и без трамплина можно запросто свернуть шею.
Вот это гайка! Дед знал, что оставить отцу. Это получше любого велосипеда.
Берегись теперь, Дуб! Теперь ты узнаешь, где зимуют настоящие раки!
Бедный Гера Дубровцев. Если бы он догадался, что у Фили появилась волшебная гайка, он повел бы себя на уроке истории иначе. Но он не догадался про волшебную гайку. Он пролез под партой и привязал к шнурку от Филиного ботинка бечевку. Конец бечевки он привязал к парте. По его коварному замыслу Филе вновь предстояло испробовать прочность пола в классе.
Мария Никифоровна обвела взглядом учеников и заглянула в журнал.
— О восстании Спартака, — проговорила она, — расскажет, нам расскажет… Боков. Прошу к доске, Боков.
Про Спартака Филя знал отлично. Он поднялся и смело шагнул к доске. Ему повезло. Шнурок на ботинке оказался завязанным не очень крепко. Шнурок развязался. Только поэтому Филя не грохнулся посреди класса.
— Что ты там танцуешь на одной ноге, Боков? — спросила Мария Никифоровна.
— Я не танцую, — сказал Филя. — У меня шнурок…
Он нагнулся, отвязал бечевку и с благодарностью пощупал в кармане гайку.