IV
В Европе реакция на прокламацию Линкольна поначалу оказалась не такой, как он рассчитывал. В битве за общественное мнение Конфедерации рабовладение сильно вредило. Пропагандисты дела Юга всячески упирали на то, что сражаются они за свободу от тирании, но в Англии, например, боровшейся с работорговлей, их осуждали чуть ли не с каждой церковной кафедры.
Так что Сьюард, государственный секретарь США, полагал, что заявление Линкольна «… поможет делу изоляции мятежников… ». У него были серьезнейшие опасения о намерениях Англии и Франции признать Конфедерацию и тем самым вмешаться в конфликт. Надежды Сьюарда на благоприятную реакцию оказались, однако, сильно поколеблены. Лорд Рассел, министр иностранных дел Англии, вообще заявил, что прокламация Линкольна не освобождает ни одного раба на территориях, подвластных Союзу, и освобождает только тех, кто находится на территории Конфедерации, и тем самым попросту провоцирует резню вроде той, которая случилась в Индии во время восстания сипаев. А в Англии словосочетание «восстание сипаев» носило совсем не абстрактный характер – оно началось в 1857 году и было окончательно подавлено только в 1859-м, за три года до описываемых событий.
В Калькутте повстанцы втиснули в темницу полторы сотни захваченных ими англичан, из которых в живых к утру осталось только человек двадцать – остальные задохнулись. Эта «черная дыра Калькутты» стояла перед глазами британской публики, и в сентябре 1862 года она была, пожалуй, склонна согласиться с южанами, посчитавшими прокламацию Линкольна неслыханным варварством. В пользу признания Юга были и более материальные доводы – английской промышленности был нужен хлопок. В июле 1862 года его запасы составляли едва ли одну треть от обычного уровня, и три четверти рабочих фабрик, перерабатывающих хлопок в ткань, сидели без работы. Чарльз Адамс, посол США в Великобритании, с тревогой сообщал в Вашингтон, что это создает серьезное напряжение и что влиятельнейший человек, Уильям Гладстон, в то время глава казначейства, говорит о том, что « проблему с нехваткой хлопка можно разрешить …» – надо только проявить некоторую решительность.
Это могло иметь последствия – английские власти и так сквозь пальцы посмотрели на то, что агенты Юга весной 1862 года снарядили в Ливерпуле корабль для рейдерской войны против торгового флота США. Судно нарекли «Флорида», оно понаделало немало бед, а уже к лету к нему присоединилось еще одно – «Алабама».
Вред, который наносили Северу эти два крейсера, был неисчислим. Они не только топили или захватывали американские торговые суда, не только отвлекали на себя многочисленные военные корабли, чем ослабляли блокаду, но вдобавок ко всему еще и взвинтили ставки на страховку грузов до таких высот, что серьезно повлияло на торговлю Севера.