– Алла Николаевна, так вы связались с участковым?
– Да, я позвонила Антонову, но в тот раз ничего толком не успела ему сообщить.
– Почему?
– Николай Степанович сказал, что он сына женит, и, если у нас никого не убили, это подождет. Мол, после свадьбы он выкроит время, приедет и во всем на месте разберется.
– Ну и как, приехал? – поинтересовалась я.
– Был, – подтвердила Алла Николаевна, – на прошлой неделе. Антонов расспросил меня что к чему, походил вокруг машины, заглянул в Лизаветин дом, сказал, что узнает, не заявлял ли кто об угоне, и уехал.
– Об угоне никто не заявлял, поэтому ваш участковый, скорее всего, и успокоился, – предположила я.
– Вероятно, так и есть. Татьяна, я вот все спросить стесняюсь – вас что именно сюда привело? Неужели с Ирочкой что-то случилось?
– Случилось, Алла Николаевна, случилось, – подтвердила я. – Похоже, кто-то здесь напал на риелторшу.
– Напали на Ирочку… у нас, в Парамоновке?! – не поверила моя собеседница. – Быть такого не может! Я же говорю, в тот день мы всей деревней Митрича в последний путь провожали, а потом поминали душу его грешную.
– А вот эти братья, как их там…
– Трофимовы, – напомнила мне Алла Николаевна.
– Так вот, Трофимовы были на похоронах?
– Конечно, они ведь с Митричем приятелями большими были. Так, а сама Ирочка что говорит?
– Ничего.
– Ее убили?! – испугалась моя собеседница.
– Нет, она жива, только ничего не помнит после травмы головы.
– Да вы что! – Женщина прикрыла рот рукой. – Жалко-то как… И кто же ее, родимую, так ударил?
– Вот я и пытаюсь выяснить, кто это сделал.
– Это не наши, – продолжала настаивать на своем Алла Николаевна. – Когда я пошла на похороны, Ирочка еще не приехала. Пришла я в дом Митрича одна из последних, после меня только супруги Поляковы там появились, а вот из-за поминального стола я одна из первых встала, поскольку до выпивки не больно охочая. Две рюмки, как в таких случаях положено, я, конечно, пригубила и пошла домой – козу подоить надо было. Вот тогда-то я и увидела машину в соседском палисаднике. А самой Иришки, как я вам уже говорила, поблизости не было. Танечка, а может, она очередного покупателя привезла, и он ее того… ну, по голове ударил?
– Ну, если у всех местных жителей алиби имеется, значит, преступник был нездешний, – размышляла я вслух.
– Не у всех! – возразила вдруг моя собеседница. – Я тебя, Танечка, обманула, но не со зла, просто запамятовала. Варвара Бредихина не была на похоронах, поскольку обижена она была сильно на Митрича. Видать, даже его смерть не примирила их.
– Не та ли это Варвара, что во втором доме на улице Ленина живет? – уточнила я.