Вскоре Ирина предстала передо мной в том самом винтажном платьице, в котором я видела ее в день нашего знакомства. Она как-то загадочно улыбнулась, а затем произнесла:
– Ирина! Меня так зовут!
– Вы вспомнили?
– Не совсем, – Рудкова присела на краешек дивана. – Мы сегодня с Димой ездили к бассейну «Дельфин», и меня там узнали. Сначала какая-то девчушка со мной поздоровалась, а потом у входа на меня налетела одна тетка. Она стала меня в чем-то обвинять, и в потоке ее не совсем понятных претензий прозвучало обращение – Ирина. Вы знаете, Татьяна Александровна, несмотря на то что я ехала туда с вполне определенной целью – воскресить воспоминания, – я оказалась совершенно не готова к такому развитию событий. Я не нашла что ей ответить и беспомощно расплакалась. Мне так перед Димой неловко – он столько для меня делает, а я, можно сказать, прогнала его! Мне хотелось побыть одной. Он ушел, я ненадолго заснула, и мне приснился сон, который уже не раз повторялся после травмы… А может, это был и не сон, а воспоминания из моего детства? Не могу понять… В общем, я стояла на краю бассейна и никак не могла прыгнуть в воду. Меня пугала вода, но я все равно прыгнула… Татьяна Александровна, помните, я говорила вам, что постоянно испытываю чувство вины?
– Помню, – кивнула я.
– Наверное, для этого есть некие причины, но я пока что их не вспомнила. А вот лицо той женщины, которая сегодня налетела на меня со своими претензиями, я узнала! Мы с ней определенно раньше были знакомы. Даже если бы она со мной не заговорила, я бы сама обратила на нее внимание. Я не знаю, кто она и что плохого я лично ей сделала, но вот как ее зовут, я вспомнила – Перевалова Наталья Владимировна! Все остальное кажется мне пока что смазанным пятном.
– Тем не менее вы делаете успехи.
– Пока не очень большие. Наталья Владимировна назвала меня Ириной. Внутренне я с этим согласна, но вот свое отчество и фамилию вспомнить не могу. Я даже пробовала подбирать к имени разные отчества, воспользовавшись списком мужских имен, который вы мне оставили, но ни один вариант не показался мне… органичным. Неужели у моего отца было какое-то экзотическое имя?
– Вряд ли, просто еще не пришло время для этих воспоминаний. Но процесс пошел, и это радует, – отделалась я общими фразами.
– Я подожду еще какое-то время, и если мое сознание полностью не прояснится, наберусь смелости и снова схожу в бассейн, найду там Перевалову, объясню ей, что у меня амнезия, и попрошу, чтобы она рассказала мне все, что знает обо мне, – поделилась Рудкова со мной своими планами.