скользкой дорожке между стройкой и бетонной стеной, ты пытаешься идти так, чтобы
задник ботинка не соприкасался с пяткой. Деланно прихрамываешь, ставя левую ногу на
мысок в надежде, что боль спадет или на худой конец станет терпимее. Все тщетно. Дубовая
кожа уже не пятку натирает, а горячую, саднящую рану, в которую она превратилась.
Наконец-то в муках выбираешься на Зеленую улицу и спрашиваешь элегантно одетую
даму, где находится дом номер десять. Она не знает. Почему-то смотрит на тебе с
презрением. Ты оглядываешься. Улица Зеленая вовсе не зеленая, а такая же, как и все в этом
неуютном районе – серая, с блочными домами, половина из которых не достроена, с
озябшими людьми на автобусных остановках, переминающимися в ожидании машины. Ты
16
даже не удивишься, если соседние улицы называются «желтой», «коричневой», «синей», все
равно это не имеет никакого значения. Ты и все люди на улице Зеленой щедро выдыхаете
клубы пара, у всех у вас пустуют руки – ни сумки, ни пакета, ничего.
На остановке ты спрашиваешь, как пройти к дому номер десять. Тебе указывают на
противоположную сторону улицы. Там еще одна остановка, а за ней и за проволочным
забором очередное блочное здание. Одноэтажное, манежного типа. Дом десять. Подойдя
ближе, ты понимаешь, что рынка здесь в помине нет. То ли давний старик что-то спутал и
про пять этажей наврал, то ли рекламное объявление устарело. В проволочном заборе
виднеется железная калитка, над которой, видимо, местный художник металлической и
корявой вязью вывел слово «магазин». При чем тут магазин? Пройти к дому номер десять
через калитку невозможно, ей уже давно никто не пользуется, теперь вход находится с торца
здания, и к нему путь пролегает через ворота. Ковыляешь к двери с глазком – на стене,
справа от нее висит красивая медная дощечка с названием незнакомой тебе фирмы. Это не
рынок бытовой техники.
Возвращаешься на улицу. Мимо тебя бредет задумчивый пенсионер, заложивший руки
за спину. Останавливаешь его и спрашиваешь, где находится рынок. Он вроде где-то
поблизости. От этой мысли становится тоскливо, ведь ты знаешь, что рынок близко, с
недавних пор тебе даже известен точный адрес, но делу это совершенно не помогает. Ты все
ходишь, ходишь, икры болят, мозоль достает, плечо тянет, морозец обжигает лицо и шастает
по всему телу. Хоть рычи от бессилия: рынок близко, адрес есть, но цели достичь так и не