— Мы не станем надолго вас задерживать, герр Ластроп, — начала она. — Мы с фрау фон Левенгаупт хотим попросить вернуть нам двадцать тысяч талеров, доверенные вам графом Филиппом Кристофом фон Кенигсмарком на условии их возвращения нам.
Густые брови банкира взлетели на лоб, в черных глазах читалось искреннее изумление.
— Двадцать тысяч талеров? От господина графа? Не понимаю...
Ничуть не смутившись, девушка взяла из рук сестры конверт, вынула из него письмо и аккуратно развернула, не отдавая банкиру.
— Согласно этому письму наш брат отправил вам четыреста тысяч талеров и различные драгоценности на такую же сумму...
Банкир, не дав ей договорить, вскочил.
— Четыреста тысяч талеров? И еще столько же? Но это же безумие! — простонал Ластроп, багровея на глазах. — С чего вы это взяли?
— Я только что вам объяснила. В своей последней почте наш брат передал нам собственноручную копию письма, сопровождавшего это отправление. Прочтите сами! — Она протянула ему бумагу.
Она сразу увидела, что текст банкиру знаком: читая, он вдруг побледнел, а руки его задрожали. Заметила она и взгляд, брошенный им в конец документа, где красовался герб графа. Но он быстро пришел в себя и вернул письмо посетительнице.
— Такого письма я не получал, — произнес он, старательно выговаривая каждое слово. — Не говоря уж о таких баснословных ценностях! Это же настоящее сокровище, и не заметить его совершенно невозможно. Будьте уверены, оно бы не прошло мимо моего внимания, — закончил он с потугой на остроумие.
Теперь в разговор вступила молчавшая до сих пор Амалия. Своим обычным ледяным тоном она вымолвила:
— Говорите, вы не получали письма?
— Нет, фрау графиня, тысячу раз нет!
— Отлично! Идемте, сестра. Нет, не провожайте нас, — бросила она банкиру, видя, что он встает. — Мы знаем дорогу.
Она важно выплыла из кабинета, сопровождаемая Авророй, но, едва оказавшись за дверью, тут же снова в нее заглянула. Как она и предполагала, Ластроп открыл шкаф и лихорадочно в нем рылся. При виде Амалии он стал пунцовым.
— Вы что-то забыли?..
— Мы забыли кое-что вам сказать: мы считаем вас лжецом. Это письмо — не копия: оно отсюда, из вашего шкафа, его у вас похитили и передали нам. А раз так, то позвольте нам считать вас еще и вором — со всеми вытекающими отсюда последствиями. Желаю вам доброго здоровья, герр Ластроп!
Все так же величественно сестры уселись в свою карету и вернулись домой. Не прошло и четверти часа, как банкир явился к ним собственной персоной.
— Вот видишь! — обрадовалась Амалия. — Я же говорила, что он не выдержит. Поглядим, какую каверзу он приготовил.