— О нет, только не это. — Из-за спины Птички в комнату, перевернутую вверх дном, заглянула Андреа. Смятые простыни валялись рядом с тремя раскрытыми книгами, брошенными на пол, словно мусор. На письменном столе, залитом соком из остроугольного желтого пакета, стояла тарелка с недоеденным завтраком.
— О нет, нет… — Андреа и сама проснулась сегодня в расстроенных чувствах, а при виде Рауди в таком состоянии страхи ее усилились.
— Успокойся, Андреа, — негромко проговорила Птичка, переступая через порог.
— Нет, нет, нет… — Она бросилась мимо Птички в угол, упала на колени и, рыдая, обняла Рауди. — Какой ужас, какой ужас…
Рауди пробормотал что-то едва слышно, но это был единственный знак того, что он осознает чье-то присутствие.
Птичка сделала несколько шагов и остановилась посреди комнаты. Она пришла сообщить о том, что понадобилась ФБР. Что она, Райская Птичка Фаундер, простая двадцатичетырехлетняя девушка, которая пережила в возрасте семнадцати лет нервный срыв, наконец-то замечена кем-то во внешнем мире. В ней нуждаются.
Люди из ФБР привезли ей тело. Это потрясающе. И это страшно, невыносимо страшно. Все смотрят только на нее. Специальный агент Брэд Рейнз в выглаженном костюме, пахнущий дорогим парфюмом, звезда реального мира, нуждается в ней.
Она пришла к Рауди получить поддержку, а может, и почувствовать ревность с его стороны. И что же увидела? Пустую, ни на что не годную оболочку. Ему нечем было с ней поделиться. На мгновение она даже почувствовала обиду на этого беспомощного, слабого человека, сидящего и всхлипывающего в углу.
Убедившись, что Рауди не откликается на ее слезы, Андреа опустилась на пол, свернулась в клубок и продолжила тихо плакать.
— Рауди, люди из ФБР привезли тело, — сообщила Птичка. — Им нужна моя помощь. Может, и ты примешь участие?
При других обстоятельствах Шерлок отдался бы иллюзиям собственного величия: забегал бы по комнате, размахивая руками, принялся бы настаивать на совместной работе, уверяя, что без его помощи ничего не получится, что не использовать его — преступление, заслуживающее самой суровой кары.
Андреа осаживала бы его, убеждая заниматься своим делом. Говорила бы, что пора и Птичке получить свою долю внимания, пусть малую, хотя все понимали, что у мистера Рейнза только одно на уме. И все же пусть хоть так будет.
А теперь обоих — Рауди и Андреа — терзают затаившиеся внутри чудовища.
Волна сострадания к Рауди захлестнула Птичку, заставив забыть о собственной потребности в человеческом внимании. Темная депрессия — это и есть то чудовище, что набрасывается на многих здесь живущих, изнурительная болезнь, с которой порой можно справляться при помощи лекарств, но не за счет ласки и любви.