– Не бойся. Я же здесь, рядом.
Эйден молча указала на иллюминатор, за которым была тьма. Только теперь Трис заметила множество огоньков, разбросанных по этой ужасающей тьме.
– Там пусто. Там так пусто! Холодная бездна, и мы посреди нее. И эти огни… Я вижу их, но их – нет!
– Такого не может быть, – уверено возразил Персей, – если мы что-то видим, значит, это существует.
– Или существовало, как Призрак, – добавил Иллов. – Может, эти пятна – призраки островов?
– Но что-то же там есть! – решительно вмешался Язон. – Эйден, прислушайся.
– Внизу… под нами, – сказала Эйден. – Там наша Ойкумена…
И как раз в это время корабль, вероятно, сменил курс, лег на крыло, и за иллюминаторами показался край серебристой сферы. По ее поверхности пробегали тени и сполохи, можно даже было различить отдельные молнии.
– Наша Ойкумена… – прошептал Язон, и каждый на борту ощутил в душе какой-то теплый прилив. Это был их дом, не очень гостеприимный, но родной.
А затем рубку залило еще более яркое сияние. Иллюминаторы среагировали мгновенно, став менее прозрачными. Теперь Ойкумена выглядела лишь серым шаром, а за ней находился шар гораздо больших размеров и куда более яркий. Через светофильтры шар казался багровым, возможно, в действительности он был ярко-алым.
– Что это? – удивленно прошептала Эйден. – Я чувствую его! Оно большое, намного больше всей Ойкумены!
Тристана обнимала Эйден, чувствуя, как та дрожит, то ли от страха, то ли от возбуждения.
– Оно большое, но далеко от нас, до него лететь несколько недель. И оно горячее, даже горячее нашего Ядра!
– Я вот что думаю… – сказал Иллов. – Если представить себе, что наша Ойкумена – всего лишь остров, то это вполне может быть Ядро.
– Георгий, мне кажется, Вы рехнулись на почве пережитого, – ухмыльнулся Язон.
– Если ты можешь объяснить все это, – Иллов махнул рукой по направлению к иллюминатору, – как-то по-другому – я жду обьяснений.
– Но почему здесь нет других островов?
– Есть, – ответила Эйден. – Далеко. Они большие и очень холодные, а есть и небольшие, но тоже невероятно холодные, мертвые и пустые. И среди них обитает Око.
Трис вздрогнула почти одновременно с Эйден. Она увидела, а точнее – прочувствовала все, что чувствовала Эйден.
Они плыли в совершеннейшей пустыне; вокруг на многие и многие тысячи стадий не было ничего, не было даже воздуха. И в этой ужасной пустоте, вокруг раскаленного, огромного ядра, плыли мрачные, насквозь промерзшие острова, огромные сгустки материи, лишенные тепла и жизни.
Лишь два из этих гигантских, одиноких островов чем-то отличались от остальных. Один был теплым и родным – это была оставшаяся позади Ойкумена. Другой…