И, словно услышав мои мысли, над нами пролетел сизарь, и, усевшись на ветку сосны, уставился на нас с Княгиней. Я подмигнула птице, и мы направились дальше.
***
Очевидно, Единица привела ко мне Оксану и Пушинку с пуссикетом, а сама умчалась домой. Мы с ней, фактически, были соседями – наши слободы разделяла широкая, но мелкая протока. Тая – единственная из Валькирий, которая жила в своей слободе постоянно, и единственная женатая Валькирия, кстати. От ее места обитания под Славутой-рекой идет подземный ход аж до старинного серого здания недалеко от Болота – именно по нему я когда-то сбежала из Стольного от Олюшки. Какая ж дура была тогда, Боже мой!
Терни тоже был на слободе с Кудрявой. На меня он обратил внимания не больше, чем на пуссикета. Ну и ладно, пусть отдыхает. Кто-кто, а он точно заслужил отдых.
А я провела этот вечер с Олей. Мы словно сговорились вовсе не затрагивать тему происходящих событий. Зато другой животрепещущий вопрос мы подняли почти сразу же.
– Между прочим, – Оля плюхнулась в здоровенное кресло у окна, точную копию одной довоенной вещи (его мне Виталия подарила), – я уже начала подготовку к свадьбе. Хочу сыграть сразу после Покрова.
– Это ж меньше, чем через месяц!
– И что с того? Не нагулялась еще? – в тоне Олюшки, тем не менее, не было ни малейших признаков неудовольствия.
– Нагулялась, – буркнула я. – Просто…
Присаживаюсь на подлокотник кресла и наклоняюсь к ее ушку:
– Оля… – шепчу смущенно. – Мне страшно.
Оленька рассмеялась звонко, будто колокольчик зазвенел:
– Это мне должно быть страшно, я ж у нас в семье молодая невеста… – а затем добавила серьезно. – Ну и чего ты боишься? Потери свободы?
"Да на кой ляд мне эта свобода?" – подумала я, но вслух сказала другое:
– Да нет… просто всегда страшно, когда непривычно.
– И это говорит мне витязь! – глаза Олюшки искрились смехом. – Лучший витязь Княжества!
– Лучший витязь у нас Добрыня, – парировала я. – И потом, ты же знаешь, глаза боятся…
– …а руки распускаются, – хихикнула Оля и на миг посмурнела, должно быть, вспомнила, что рука-то у меня одна. А затем схватила вторую, обняла себя ей и прижалась ко мне: – Хотя как по мне – пусть себе распускаются. Это к тому, что завтра я тебя обязана представить Двору.
– Меня? А они меня не знают?
Определенно, неуклюжесть в новом статусе изрядно веселила мою невесту:
– Ну ты и глупая у меня, – отвесила она шутливый подзатыльник. – Они знают Тринадцатую Валькирию, а не Нареченную Княгини. И потом, там будут послы – Империи, Султаната, даже из Наместничества будут.
– Вот именно этого и боюсь, – сказала я предельно честно. Псья крев, почему ж мне так хорошо? Руки, считай, нет. Фамилиар меня игнорирует. В Одессу съездила почем зря. Задачу свою так и не решила.