А счастлива, как кошка.
Ольга взъерошила мне волосы:
– Да, настоящий витязь! Отважна в бранях и стеснительна на балах… идем в баньку, а? Давненько я в баньке не парилась!
И вроде такая мелочь, а если вспомнить прошлое, говорит о многом. Такая она, моя Олюшка – мудрая и простая, решительная и стеснительная, хрупкая и величественная. Моя невеста и моя Княгиня…
***
В окно заглядывала надкушенная слева луна, серебря дощатый пол и развевающиеся занавески на окошке. Я осторожно убрала руку Олюшки со своих волос, неохотно выпустила любимую из объятий и встала. Она тут же свернулась калачиком, я накрыла ее одеялом из нежной шерсти какого-то животного с окраин Султаната, мягким и теплым, и, не одеваясь, выскользнула на крыльцо. Было прохладно, даже холодно. Поежившись, спустилась по тропинке к реке.
Ночью вода Славуты кажется черной, как смола; по этой черноте к берегу протянулась серебристая дорожка от висящей над темными кронами трухановской чащи луны. Я нырнула прямо в обжигающий холод этой дорожки и поплыла. Кто сказал, что огненная Валькирия не должна любить воду? Что за ерунда! Лично я в это не верю, особенно после того, как Виталия без особого труда превратила стоявший на столике перед рыжей девчушкой со смешными косичками стакан холодной ключевой воды в стакан огня, затем в порыв ветра, а потом просыпала на пол горстью пыли. Все стихии связаны между собой, и их вражда – лишь кажущаяся…
Полежала на мелководье, глядя на черный бархат ночного неба, усыпанный искрами звезд, а затем вышла из воды. Я хотела было направиться к слободе, но тут мое внимание привлек предмет, отчетливо белеющий в невысокой, не успевшей еще зароситься траве.
С удивлением я подняла его с земли. Это был Лист! Странное наследие доапокалиптического мира – сейчас их не делают, только иногда находят. Лист – это, простите за тавтологию, лист, для удобства сворачиваемый трубочкой. Он может показать тебе с высоты птичьего полета место, где ты находишься. Иногда на нем появляются странные письмена, либо совсем незнакомые, либо непонятные. Говорят, Лист может помочь найти клад довоенных вещей, и раньше, мол, такое случалось часто, но на моей памяти не было ни разу.
Сначала у меня даже сердце екнуло – как-никак, древняя вещь, и какая полезная… Лист, правда, оживить надо. Смотреть на него долго-долго, пока не появится что-то. Как правило, те самые старинные письмена, картины диковинные какие-нибудь. Вот я найденный развернула и только хотела оживить, а он сразу и откликнулся. И тогда поняла – да это ж мой собственный Лист! Я его утром тут выронила, когда к Оле бросилась.