Ещё сколько-то мгновений он жёстко цеплялся за луку седла, а потом пропал в ночной бездне, схлопнувшейся, как створки устрицы. Закат канул в темноту, будто камень, брошенный в торфяную воду. Здесь всегда так. Господи, как я соскучился по белым ночам… Расцепив ремень вокруг колена, я перебрался на то место, где до меня сидел Аллех. Выдернул из-за сапога ещё один нож и приложил лезвие к горлу вершника.
— Ты жить хочешь? — не придумал ничего более умного, и не успел пожалеть о сказанном, потому что меня, видимо, сразу поняли.
— Разумеется, — крикнул тот, но звук снесло, и я услышал его едва-едва. — Я готов сдаться.
— Поворачивай в Вальгрев. За меня сторонники покойного Атейлера много не дадут. А я тебя отпущу на все четыре, как только высадишь меня близ замка. Понял?
— Понял.
В темноте вспыхивали колеблющие, крохотные, как звёзды, огоньки, они пропадали и снова светили. Я похлопал вершника по плечу и показал в эту сторону — он снова понял без пояснений, и ящер пошёл в рассеянное облако огненных мух, пропадающих и снова появляющихся. Эти искорки оказались магическими факелами, которые несли бойцы, собравшиеся обратно в группу, едва землю укрыла ночь. Кто из врагов сумел уйти, тому повезло (может быть, временно, может быть, до первой, невидимой в темноте горы или высокого дерева, однако ж пока повезло). Остальных перебили, как смогли.
Если бы не факелы, отыскать обратный путь или хотя бы «общество» соратников было бы нелегко. Офицер, опознавший меня даже в темноте, поспешил отрапортовать как положено. Чуть позже от него я услышал, что на волю просочились лишь два ящера, у остальных экипажи уничтожили подчистую. Эти сбежавшие не составляли для нас проблемы, приказ ведь, по сути, был выполнен. Аллех мёртв. Конечно, утром для верности надо будет поискать тело. Но упасть с такой высоты и выжить — нереально.
Вальгрев выступил из темноты в венце пламени — насколько же красиво, просто глаз не оторвать! Свет заливал замок от нижнего кольца стен и до шпиля донжона. Тут-то без проблем можно сориентироваться, понять, где ты и кто рядом, найти место приземлить ящера.
— Командир обещал, — произнёс, обернувшись, вершник.
— Да, помню. Приземляйся перед воротами. И можешь идти куда хочешь.
Он вздрогнул плечами, будто в благодарность. Может, действительно с благодарностью. У парня, может быть, другого шанса и не будет. Весь поток ящеров рванул за моим — наверное, со стороны это выглядело круче, чем пролёт авиации на параде… А может, я перебираю. Приземляться я не любил намного сильнее, чем стартовать — к горлу подкатывало по-настоящему. Потемнело перед глазами, а когда рассеялось, пресмыкающееся уже уверенно стояло лапами на земле.