— Трезвые, говоришь? — задумчиво протянул Алексей, вызывающе хрустя костяшками пальцев. — Ну, это мы сейчас исправим.
Траппер демонстративно кряхтя, с заметным усилием утвердился на ногах и, раскачиваясь, словно яблоко под порывами ветра, пошагал к проповеднику. Доковыляв до места назначения, Пелевин мрачной тенью навис над столом и трясущимися руками разлил брагу по двум высоким стаканам.
— А-а-а, давай, дружище, вып…выпьем! — расплескивая брагу по сторонам, Алексей призывно взмахнул своей посудиной, — Мы уже пять минут как не пили!
Проповедник, бурча что-то про застарелую мигрень, попытался отодвинуть свой стакан в сторону, но подавился речью на полуслове. Едва заслышав про нежелание пить, траппер ухватил собутыльника двумя руками за грудки, рывком вздернул его на ноги и впечатал ошалевшего от такого обхождения дона Педро в стену.
— Я чет не понял, — нависнув над перепуганным проповедником Алексей закапал слюной в распахнутый ворот его косоворотки, — ты чего, меня…МЕНЯ не уважаешь? Выпить со мной брезгаешь?
— Я не… я завсегда, — залепетал хозяин заплетающимся языком. — Вы меня, честное благородное, не так поняли…
— А коли не так, — траппер разжал захват и протянул рухнувшему на пол проповеднику полный до краев стакан, — тогда — до дна! И без остановки!
Проследив, как хозяин, давясь и захлебываясь, глубокими глотками опустошает емкость, Пелевин с видимым радушием хлопнул дона Педро по плечу. Тот поперхнулся и, не устояв на ногах. Звучно впечатался лбом в ближайший постамент. Алексей, горестно сокрушаясь и громогласно прося прощения, недрогнувшей рукой вновь наполнил хозяйский стакан до краев и, приговаривая, что это не для пьянства, а здоровья для, аккуратно, не расплескав ни капли, влил брагу в глотку сомлевшего дона.
— Вот вроде и все, — Алексей одним движение смахнул тарелки со столешницы и бережно уложил на нее похрапывающего проповедника. — Собираем вещички и выдвигаемся зверье наше искать. Только где искать — ума не приложу. Ну да ничего, разберемся.
Не решившись потревожить клюющую носом Полину, Алексей примостил девушку в угол и, разыскивая рюкзак, целеустремленно заскользил по комнате. За последующие пять минут Пелевин успел обшарить все доступное пространство, засунуть нос в каждую расщелину, обнюхать каждый темный угол и трижды заглянуть под стол, но своих вещей так и не обнаружил. Устав от бесплодных поисков, траппер озадаченно почесал в затылке, с мимолетным умилением взглянул на тихонько посапывающую Полину, умудрившуюся свернуться клубочком в не самом широком кресле, с сожалением вздохнул и безжалостно растолкал девушку.