или Записки моего прадеда, а потом спрашивал их мнение о прочитанном, причем требовал честного ответа. И все честно отвечали, что книги им не понравились и что они испытали огромное разочарование, поскольку не обнаружили для себя ничего, абсолютно ничего интересного; все удивлялись незаслуженной славе человека, который пишет так плохо. Этот эксперимент забавлял меня довольно долго, я даже называл его пробой на Штифтера. Точно так же я спрашивал порой людей, действительно ли им нравится Тициан, например его Мадонна с вишнями. Никому из опрошенных картина не понравилась, все ходили смотреть на нее лишь потому, что она очень известна, на самом же деле тициановская картина не вызывала у зрителей ровным счетом никаких эмоций. Я не сравниваю Штифтера с Тицианом, это было бы абсурдом, сказал Регер. Литературоведы не просто влюблены в Штифтера, они прямо-таки сходят от него с ума. Дело, по-моему, в том, что литературоведы прилагают к Штифтеру совершенно неподходящую мерку. Сейчас о Штифтере пишется столько, сколько не написано ни об одном авторе того времени; когда же читаешь, что пишется о Штифтере, поневоле думаешь, что авторы либо не осилили ни одной его книги, либо ознакомились с книгами Штифтера весьма поверхностно. Сейчас чрезвычайно высоко котируется природа, сказал вчера Регер, поэтому так поднялись акции Штифтера. Все, что так или иначе связано с природой, нынче очень модно, сказал вчера Регер, отсюда и мода на Штифтера, более того — он стал прямо-таки последним криком моды. Нынче стали модными лес, горные ручьи, вот и Штифтер стал моден. Штифтер до смерти скучен, однако по странной прихоти судьбы он вошел в моду, сказал Регер. И, вообще, в моду вошли ужасная сентиментальность и всяческий кич; с середины семидесятых по сей день, то есть к середине восьмидесятых годов, установилась большая мода на сентиментальность и кич, захватившая литературу, живопись и музыку. Никогда еще не было опубликовано столько литературного сентиментального кича, сколько его появилось в восьмидесятые годы; никогда еще не было в живописи такого количества сентиментального кича, да и композиторы соперничают друг с другом, кто больше насочиняет сентиментального кича; пойдите в театр, там тоже все заполнил вредный сентиментальный кич; пусть царят жестокость и бурные страсти, все равно это тот же сентиментальный кич. Пойдите на выставку в картинную галерею— вы не увидите ничего кроме отвратительнейшего сентиментального кича. Ступайте в концертный зал — вы и там не услышите ничего, кроме сентиментального кича. Книги полны сентиментального кича, который стал моден в последние годы, благодаря Штифтеру. Он — классик литературного кича, сказал Регер. На любой штифтеровской странице наберется столько сентиментального кича, что его с лихвой хватит нескольким поколениям монашек и медсестер, жаждущих называемой поэзии, сказал Регер. Но и у Брукнера за душой нет ничего, кроме сентиментального кича, кроме величаво-приторной оркестровой патоки. Нынешние молодые писатели оказались во власти безмозглого, пошлого кича, их книги полны невыносимой сентиментальной патетики, поэтому неудивительно, что Штифтер оказался в такой моде. Штифтер, введший в большую, серьезную литературу пошлейший кич, да еще совершивший на склоне лет пошлейшее самоубийство, оказался ныне невероятно моден, сказал Регер. Ясно, что теперь, когда модными стали разговоры