МАРУСЯ (вдруг просияла). Ура! Ура! Ура! Ура!
ЖЕНЯ. Что такое? Подложечкой засосало?
МАРУСЯ. Я ведь с Наврозовой на одной парте сижу!
ЗИНА. Ну, так что?
МАРУСЯ. Как «что»? У Наврозовой скарлатина!
РАЯ. Ну?
МАРУСЯ (с восторгом). Так я, может, от нее заразилась! Побегу сейчас в лазарет. (Убегает.)
В зал входят, держась под руки, Хныкина и Шеремет, обе из выпускного класса, с лиловыми бантами у горла, и Катя.
ЗИНА. Моя пришла… Моя дуся!
РАЯ. И моя… Женя, видишь, та черненькая, из седьмого? Это Тоня Хныкина. Я ее вторую неделю обожаю!
ЗИНА. А моя — беленькая… Аля Шеремет. Она мне вчера улыбнулась, ей-богу!
РАЯ. Пойдем, Зина! (Делает несколько шагов, оборачивается.) Так ты, Женя, не забудь: ты проиграла мне пятьдесят четыре плитки шоколада.
ЗИНА. И мне — шестьдесят восемь…
Во время последующей сцены Зина и Рая неотступно ходят под руку позади Хныкиной и Шеремет, не сводя обожающих глаз с их затылков.
ЖЕНЯ (кивнув им вслед). На службу пошли, дурынды! Ходят, как нанятые, за обожаемыми своими.
БЛЮМА. Вы проиграли им сто двадцать две плитки шоколада! Это же подумать страшно!
ЖЕНЯ. Это им за розовое и голубое. А сейчас прибегут Ярошенко и Певцова — с ними я в белое и желтое играю. И, наверное, столько же им проиграла. Всего будет пудов пять шоколада. (Смеется.) Блюмочка, какие это в Африке берега есть? Золотой, Слоновой Кости, ну?
БЛЮМА. Золотой берег, берег Слоновой Кости, Невольничий берег.
ЖЕНЯ. Вот-вот! Я туда и поеду — Невольничий. Продамся там в невольники, куплю пять пудов шоколада, расплачусь за голубое и розовое, за белое и желтое…
БЛЮМА (с искренним огорчением). Так зачем вы в это играете? Зачем?
ЖЕНЯ. Ты думаешь, я им взаправду пять пудов шоколада проиграла? Дурочка!
БЛЮМА. Значит, вы им этого отдавать не должны?
ЖЕНЯ. Ну, конечно, нет.
БЛЮМА. Так зачем нее в это играть? Я не понимаю.
ЖЕНЯ (невесело). Надо же во что-нибудь играть! А что же? Француза обожать? Ленточки на перо ему навязывать? Или (кивнув на Зину и Раю) за старшими бегать — в затылки им смотреть? Все игры у нас идиотские!
ЗИНА (Шеремет). А я вам, Алечка, в альбом написала. Вот! (Достает альбом, который у нее заложен за нагрудник фартука.)
ШЕРЕМЕТ (рассматривая). Это ты сама написала?
ЗИНА (смущенно). Сама.
ШЕРЕМЕТ (читает).
Когда умру, когда скончаюсь,
Ты на кладбище приходи
И у креста моей могилы
На память розу посади.
И вспомни, как тебя любила,
Что сердце здесь похоронила.
(Ласково глядя на переконфуженную Зину.) Очень мило. (Жене.) А ты, Шаврова, мне тоже что-нибудь напиши. Ты, говорят, много стихов знаешь. (Подает Жене альбом.)