Стояла утренняя прохлада, но солнце светило ярко, и Эсперанса знала, что скоро будет жарко. Куры толклись у ступенек и клевали зерна. Уж они-то наверняка счастливы, что больше не едут в душном вагоне. Эсперанса отогнала птиц, спустилась со ступенек и пошла к дому Хуана и Жозефины.
Малыши всё еще были в пижамах. Исабель пыталась накормить Лупе овсянкой, а Пепе ползал по полу. Его щеки были перепачканы кашей. Увидев Эсперансу, он сразу же пополз к ней.
– Давай их помоем, – сказала Исабель, – а потом я покажу тебе лагерь.
Сначала Исабель отвела Эсперансу на помост, который ей предстояло подметать, и показала, где хранились веники и метлы. Потом они пошли через ряды домов, неся малышей на руках. Из открытых дверей доносились запахи жареного лука и фасоли – кое-кто уже готовил обед. Женщины тащили большие металлические лохани в тень деревьев. Мальчишки гоняли мяч по дороге, поднимая тучи пыли. Маленькая девочка в мужской майке, надетой вместо платья, подбежала к Исабель и взяла ее за руку.
– Это Сильвия – моя лучшая подруга. На следующей неделе мы вместе пойдем в школу.
Сильвия оставила Исабель, подошла к Эсперансе и схватила ее за свободную руку.
Эсперанса посмотрела на грязные ладошки девочки. Сильвия подняла на нее глаза и улыбнулась. Первой мыслью Эсперансы было освободить свою руку и как можно скорее ее вымыть. Но она вспомнила, как мама была добра к маленькой девочке в поезде – и как разочарована в ней, своей дочке. Эсперанса боялась, что Сильвия заплачет, если она выдернет руку. Оглянувшись на пыльный лагерь, она подумала, что оставаться чистой в таком месте – трудная задача. Сжав ладошку Сильвии, она сказала:
– У меня тоже есть лучшая подруга. Ее зовут Марисоль, и она живет в Агуаскальентесе.
Исабель представила Эсперансу Ирен и Медине, двум женщинам, вешавшим одежду на длинную веревку, протянутую от домов к деревьям. У Ирен были длинные седые волосы, стянутые в хвост. Мелина выглядела не старше Мигеля, но у нее уже был ребенок.
– Нам рассказывали вашу историю, – сказала Мелина. – Мой муж тоже из тех мест. Он работал на сеньора Родригеса.
Лицо Эсперансы засветилось от радости при этих словах.
– Сеньор Родригес знал моего папу с самого детства. Как вы думаете, ваш муж знал его дочь Марисоль?
Мелина рассмеялась:
– Нет, нет. Я уверена, что не знал. Он был компесино, работал в поле. Он не мог знать семью.
Эсперанса почувствовала себя неловко. Но казалось, Мелину это нисколько не обеспокоило, она стала вспоминать другие фермы в Агуаскальентесе, на которых раньше работал ее муж.