Исабель потянула Эсперансу за руку:
– Нам надо переодеть малышей.
Когда они шли домой, она сказала:
– Ирен – мать Мелины. Они все время приходят к моей маме поболтать за вязанием.
– Откуда они все про нас знают?
Исабель подняла руку и, сложив безымянный, указательный и средний пальцы вместе, похлопала ими по большому, как будто чей-то рот открывался и закрывался.
– В лагере всем про всех известно.
– Ты умеешь менять подгузники? – спросила Эсперанса, когда они вернулись в дом.
– Конечно, – сказала Исабель. – Я поменяю, а ты их прополощешь. Нам еще нужно кое-что постирать.
Эсперанса наблюдала, как девочка по очереди положила малышей, раздела их, вытерла им попы и надела чистые подгузники. Потом протянула Эсперансе вонючий узел и сказала:
– Отнеси это в туалет и выкинь из них какашки, а я наполню корыто.
Эсперанса держала подгузники в вытянутой руке. Она чуть ли не бегом бросилась к туалетам. Мимо проехало еще несколько грузовиков с луком. Их запах раздражал нос и щипал глаза почти так же сильно, как вонь от подгузников. Когда она вернулась, Исабель уже налила воду из уличной колонки в два корыта и обмакивала мыло в одно из них. В корыте стояла стиральная доска.
Эсперанса подошла к корыту. В мыльной воде плавала луковая шелуха. Она взяла подгузник за конец и несколько раз окунула его в воду, стараясь не замочить руку. Через несколько секунд она осторожно вытащила подгузник из воды.
– А что теперь? – спросила она.
– Эсперанса! Их надо тереть, вот так!
Исабель подошла, взяла подгузники и опустила их в воду, погрузив туда свои руки по локоть. Вода быстро помутнела. Она намылила подгузники и начала энергично их тереть о доску, а потом выжала и положила в другое корыто, сполоснула и снова выжала. Исабель встряхнула чистые подгузники, расправила их и повесила на веревку, натянутую между кустами персидской сирени и тутовыми деревьями. Потом она принялась стирать одежду. Эсперанса была поражена. Она никогда за всю свою жизнь ничего не стирала, а Исабель, которой было всего восемь лет, делала это с такой легкостью.
Исабель с озадаченным видом взглянула на Эсперансу:
– Ты не умеешь стирать?
– Обычно Гортензия относила все прачке. А слуги, они всегда… – Эсперанса посмотрела на Исабель и покачала головой. – Не умею.
Глаза Исабель округлились от удивления, она выглядела обеспокоенной.
– Эсперанса, на следующей неделе, когда я пойду в школу, ты останешься с детьми одна, и тебе придется стирать.
Эсперанса глубоко вздохнула и сказала:
– Я научусь.
– А сегодня тебе надо будет подмести помост. Ты… ты умеешь подметать?