После
маминой
смерти
Танька
убавила в весе,
хотя пышными
формами и без
того не
отличалась, а
тут, по
мнению
Робина, стала
“thin as a rake[18]”.
Но ее лично
такой вес
устраивал,
даже будто
радовал: «Все
меньше
целлюлита».
Мало того, Танька
еще занялась
тибетской
гимнастикой —
и за месяц
почти
утратила
плоть. Начальство
проявляло
беспокойство
о ее здоровье,
разрешало
поработать
дома и не
возражало
против
длинных
отпусков.
Всем казалось,
что она впала
в депрессию,
а она, наоборот,
почувствовала
необъяснимый
интерес к жизни.
Прежние
странности
возобновились,
и появилось
смутное
ощущение цели
— но какой именно
и с чем или с
кем была та цель
связана —
Танька не
могла
определить.
Ждала, когда
само все
прояснится.
Смысл ее
существования
нынче имел
отношение к
предыдущим
воплощениям,
это она
чувствовала
интуитивно,
но ничего
конкретного
из тех жизней
не помнила, и
никто к ней
оттуда не
приходил.
Встреча
с Варварой в
магазине
словно теплой
волной ее подхватила.
«Симпатичная
какая…» —
думала Танька,
удивляясь и
не понимая,
что эту
симпатию
вызвало — ей
никогда
особо не
нравились толстые.
Лишь когда
стукнулись
лбами возле
статуи
пограничника,
словно молния
ударила в
нее: да ведь
они
встречались
раньше, много
раз — но… не в
этой жизни.
Хотя, может
быть, ей
просто
показалось.
Может быть, на
самом деле
это было то
теплое
ощущение «мой
человек»,
которое по
отношению к
каждой из
своих душ
испытывает
Бог, хоть он-то
ничего об
этом Таньке и
не говорил. А
если и сказал
бы, она бы
притворилась,
что не слышит.
Как там,
в Москве,
поживала
Варвара, Бог
любопытствовал
постоянно. И
намеренно
свел их с
Танькой — в
разных
странах
курировать
двух очень
важных для
него персон
куда сложнее.
Чем ближе
Конец Света,
тем меньше
возможностей
у Богов:
планета
теряет Магию,
и они
слабеют,
каждое чудо
отнимает
слишком
много сил. Не
навсегда —
после Конца
Света силы к
Богам
возвращаются
за счет
сопровождающей
это событие
мощной магической
волны, но все
равно
неприятно,
это как
болезнь.
Боги
могут жить
где угодно,
но когда
уровень Магии
на
подведомственной
планете
падает так, что
Конец Света
становится
неизбежен, их
притягивает
вниз, в свои
аватары.
Время до
неизбежного
события Боги
обязаны
неотрывно
провести
именно там.
Это можно
считать
формой
поощрения
или наказания,
уж кому как
повезет.
Никто им
ничего не запрещает,
могут
вытворять
чего захотят,
в силу
имеющихся
еще ресурсов.
Шесть Богов,
когда в
аватар
вселялись,
просто взяли
да отключили
их
человеческий
опыт, думали,
все быстро
закончится,
так что можно
вытворять с телами
что душе
угодно.
Пантелеймония,
вон, например,
ресницы
удлинила, ей
казалось, что
это красиво.
А Евстахия
меняла
иногда цвет
кожи и черты
лица. Боги
могли бы
приложить
усилия к
спасению
Земли, только
не видели
смысла. В
ближайшем
будущем им
предстояло
много работы
на другой планете,
а тут перед
Концом Света
пока наступили
вроде как
каникулы.
Можно было
расслабиться
и предаваться
телесным
удовольствиям
— хватит уже нянчиться
с народами.