Они вчетвером — Рыжий, Валентин, Старик и Петр — перешучиваясь, шли к раздевалке. Петр рассказывал какую-то очередную байку о своих приключениях на любовном фронте. Рыжий почти не слушал, он улыбался своим мыслям, точнее, воспоминаниям о проведенной с однокашницей ночи. Они не виделись уже… Боже, почти десять лет! А в пятницу он, вместо того, чтобы пойти домой, зачем-то набрал ее домашний номер и… Часа в три утра они уже занимались всем тем, чем могут заниматься взрослые люди, которых когда-то связывали близкие отношения.
Васильев сказал что-то, отчего Старик и Валентин покатились со смеху, Рыжий, привлеченный хохотом, обернулся, тем самым совершая самый неудачный поступок за свою жизнь. Именно в этот момент нечто прыгнуло на него из полумрака комнаты, дверь в которую он не глядя открыл. Рыжий успел услышать животный рык, успел увидеть, как медленно сползают с лиц ухмылки его приятелей и округляются их глаза. Он успел почувствовать волну кислой вони, накатившей на него как густой туман. Он даже начал поворачиваться к тому, что было за дверью, что ждало его всю ночь, наливаясь дорогой водкой и пожираемое болезнью. Сашка знал, что ему непременно повезет, что все будет в порядке, все будет хорошо, не может же с ним здесь произойти что-то плохое, он же счастливчик, ему всегда…
Мощный удар в лоб на секунду оглоушил Рыжего, а затем две руки вдернули его в комнату, раздирая рубашку до самого пояса. Во все стороны, как маленькие пульки, брызнули металлические пуговицы, с серебряным звоном отскакивая от стенок и закатываясь в углы. Сашка попытался закричать, но тут чьи-то зубы вонзились в его руку, и он тотчас передумал — он заорал, с легкостью перекрывая крики своих приятелей. А следом из темноты вылетел кулак, ноги Рыжего подогнулись, и он бы упал на пол, если бы некто — нечто — не подхватило его и не швырнуло через всю комнату, словно он, стокилограммовый мужик, вдруг стал не тяжелей пуховой подушки. Ударившись головой о шкаф, Рыжий тотчас отключился.
Можно сказать, что свою удачу он и вправду исчерпал.
7.
Игорь Чугаев сидел на скамейке, опустив руки и свесив голову, как будто его внезапно сморил сон. Запястья, предплечья и большая часть одежды на нем была покрыта бурыми засохшими пятнами. «Да уж, — подумал Сергей, — бедняга явно не тарелку борща на себя опрокинул». Склоненная голова Игоря изредка подергивалась, словно во сне отгонял окруживших его мух.
Сергей повернулся к работягам, столпившимся за его спиной. В полумраке их лица показались Одинцову нездорово возбужденными и при этом неестественно бледными.