– Упс… – совершенно по-детски произнес Шон.
И тут же глаза с отвратительным звуком отлипли от стекла, взвились в небо. И пришли зубы. Невероятная челюсть обрушилась сверху, хватанув лайнер за носовой обтекатель, словно морковку, Хруст, скрежет, тряска, звук лопающегося пластика и стекла – друзья вылетели из кресел и, спотыкаясь, бросились в сторону салона, на ходу подхватывая снаряжение. Вслед понесся леденящий душу рев. Чудовищу что-то не понравилось во вкусе аппетитного с виду лайнера. Оно принялось мотать добычу из стороны в сторону, и Шона с Ильей несколько раз швырнуло от борта к борту. В какой-то миг Илья даже позавидовал мертвой стюардессе – ведь та была пристегнута. Но напрасно – голова с уцелевшими локонами и элегантной пилоткой вдруг сорвалась с истлевших позвонков и устремилась прямиком ему в лицо.
– Фу, ты, черт! – отмахиваясь от этого «сюрприза», заорал Илья. Но тут же полетел кубарем от нового удара.
Взревело еще раз-другой, и тряска на время прекратилась.
– Такого еще не было, – простонал Илья, пытаясь подняться.
– «Андромеда…» – выдохнул Шон, прислонившись к борту. Дотянулся до пистолета-пулемета, перекинул ремень через шею.
– При чем здесь… – выпучился на него Илья.
– Она уже близко, – бесцветно пояснил Шон. – Логово…
Лейтенант понял. Если вокруг Логова крутятся такие монстры, – то что же там, в самом Логове? Стало не по себе. Не просто страшно – он вдруг почувствовал оцепенение и даже какое-то смирение – как перед гигантской скалой, которую не разрушить, не сдвинуть с места.
«Долг! – отчетливо прошуршало в голове. – Ты не должен сдаваться…»
Илья вздрогнул, не понимая, чей голос он слышит. Хотелось ответить – но рядом был Шон. Нельзя, чтобы товарищ решил, что он спятил с перепугу.
«Иди вперед и забудь о страхе, – повторил голос. – Доведи эксперимент до конца…»
– Эксперимент… – сами собой прошептали губы.
– Что? – отозвался Шон.
– Эксперименты эти их долбанные, – нервно, по-русски сказал Илья, осматривая пулемет. – Делали там у себя это чертово ГМО, и теперь мы в этом самом «гэмэо» по самые уши!
Шон молча глянул на спутника и вернулся к осмотру оружия.
– Прости, – снова перейдя на английский, сказал Илья. – Нервы.
– Нормально, – отозвался Шон, подымаясь. – Выйдем через запасной выход, в хвосте.
Илья кивнул, закинул за спину рюкзак, изрядно потяжелевший за счет бортового питания и напитков. Кто его знает, сколько еще идти? Может, день, может, два. А может, всего несколько секунд…
Будто в подтверждение этих мыслей, раздался душераздирающий скрежет, и в спину ударил дневной свет. Головная часть самолета вместе с пилотской кабиной отлетела, как хлипкая жестянка.