Когда я закончила, Джорджия схватила мой список и спросила:
— Ну, и кто у нас состарился?
Я ответила:
— Ты, — и забрала список обратно.
Она сказала:
— Не становись слишком большой для своей круглой шапочки, первокурсница! — а потом спросила — Идешь на вечеринку Бан Петерсон? — и тут же добавила, — Ох, я и забыла — она же только для старшекурсников.
Я посмотрела ей прямо в глаза:
— Двойной коктейль против обсосанного леденца, что ты тоже не идёшь!
Она не ответила, и я с достоинством удалилась.
Я была страшно загружена на этой неделе. Младший растянул себе руку, Мама отбыла на два дня, и дом держался на мне, кот подцепил паразитов, а я печатала курсовую для Клиффа. Я не вспоминала о Габриэлле до самого пятничного вечера, пока не остановилась у доски на случай, если появится письмо от Клиффа.
Такового не оказалось, но зато было еще одно из писем Габриэллы, в конверте с ее напечатанным именем. И я вдруг с ужасом осознала, что забыла её поздравительную открытку.
Я размышляла над тем, стоит ли надписать другую, чтобы она получила ее в понедельник, когда услышала: «пссст!» Это была Джорджия Ламмерс. Она жестами показала, чтобы я прошла в офис. Мной овладело любопытство. Я подошла, и она утянула меня внутрь. Во внешнем офисе кроме нас никого не было.
— Спрячься, — прошептала она. — Если она кого-то увидит, то пройдёт мимо. Она вот-вот должна быть. Уже пять часов.
Я отстранилась от неё.
— Кто?
— Габриэлла, конечно. Заткнись!
— Ха? — сказала я. — Она там уже была. Её «письмо» к понедельнику уже висит.
— Много ты знаешь! Тише! — она втиснула меня в угол, затем выглянула наружу.
— Прекрати толкаться! — сказала я и тоже выглянула.
Габриэлла прикрепляла что-то к доске, стоя к нам спиной. Она увидела конверт со своим именем, сняла его, и поспешно ушла.
Я повернулась к Джорджии.
— Если ты напроказила с одним из её писем, то я пойду к Декану.
— Ну так вперёд — посмотрим, далеко ли ты уйдешь.
— Ты прикасалась к тому письму?
— Разумеется, прикасалась — это я его написала. И что в этом плохого?
Тут она меня сделала: любой имеет право послать письмо кому угодно.
— Хорошо, что ты написала?
— Какое твоё дело? Впрочем, — продолжила она, — я скажу тебе. Это слишком хорошо, чтобы ни с кем не поделиться.
Она покопалась в своем кошельке и достала из него бумагу. Это был машинописный черновик, полный пометок и исправлений. Вот что там было написано:
Дорогая Габриэлла,
Сегодня — день рождения Бан Петерсон — и мы устраиваем для нее самую прекрасную вечеринку, какую эта школа когда-либо видела. Мы хотели бы пригласить каждого, но мы не можем — и Вы были выбраны как одна из девочек, представляющих младшие курсы. Мы собираемся группами, а потом встречаемся все вместе. Ваша группа встречается в семь часов в «Закусочной». Наденьте ваш лучший прикид — и смотрите, никому ни слова!