Вся эта компания, сжимающая рюмки излучала немой вопрос, разглядывая застывшего на пороге Амидо.
— Этта. Я тебя в коридоре подожду! — скороговоркой выпалил Хаш, исчезая за косяком.
Талахаси набрал воздуха в грудь, почтительно склонил голову и скороговоркой выдал:
— Уважаемый-наставник-Джошуа-нас-прислала-Аки-за-знаками! Она-сказала-если-мы-не-вы-полним-её-приказ-а-это-приказ-она-нас-убъёт!
Джошуа поперхнулся заготовленной фразой и переспросил:
— Что она вам сказала?
— Что мы все умрём! То есть, нет, то, что если мы не будем выполнять её приказы, она нас убьёт!
Наставник медленно выдохнул, попытался справиться с багровой краской, заливающей его лицо и медленно, раздельно произнёс:
— Амидо. Я. Сейчас. Занят. Зайди. Позже.
— Но наставник Аки сказала…
— Брысь отсюда, лоботряс!!! Знаки нужно получать вовремя! И рыжему скажи, чтобы мне на глаза не попадался! Зайдите через час!
Талахаси буквально сдуло с порога. Отдышались с Хашем они уже внизу.
— Мда. Сидят себе и выпивают прямо в Школе. Да кто! Пример для будущего поколения, — саркастически произнёс Кэйран.
— Угу. Но нам от этого не легче. Надо забрать знаки, иначе наставник Аки…
— Ты опять за своё? Плюнь. Пошли лучше выпьем по чашечке аико, да съедим пару булочек. Или чего посерьёзнее. Как закончим — опять зайдём. Всяко час у нас ещё есть, так давай проведём его с пользой.
Амидо мрачно кивнул, соглашаясь. Его грызли нехорошие предчувствия.
Площадь Сёгёгай встретила их обычной повседневной суетой, шумом и множеством вкусных запахов. Талахаси сознательно пошёл в самый дальний от Школы угол, чтобы не заходить в заведения, принадлежащие его семье. Хаш побурчал, но шёл за ним следом, решив что этот потомок рестораторов точно знает, где аико вкуснее а булочки — мягче.
Юноши остановились у неприметной палатки с маленьким навесом, небольшой стойкой и парой скромных столиков напротив. Рыжий остался караулить место, а Амидо пошёл делать заказ.
Когда брюнет обернулся, сердце ёкнуло. Кэйрана, приподняв за ухо над землёй, держал крепкий, сухой старик, в традиционном, архаичном кимоно цветов клана, к которому принадлежал Хаш.
— Бездельник! Ты опять прогуливаешь! Мало тебе прошлых оплеух? Мало, я спрашиваю?! — доносился до черноволосого дребезжащий голос старика.
"Это же его дед. Эге. Надо делать ноги". С этими мыслями Талахаси прикинул, как половчее смыться и совсем уже нацелился на бегство, но почувствовал узловатые старческие пальцы на своём ухе и понял, что отрывается от земли.
— И этот здесь! Нет, вы только посмотрите. Два друга-товарища! — старик держал их на вытянутых руках без малейших усилий.