Он неопределенно пожал плечами, как бы говоря, что в данном безвыходном положении он, может, и смог бы сказать одно-два слова. — Мой чемодан. Мой багаж. — В отчаянии она перешла на французский: — Mon bagage[3].
— Не здесь?
— Нет.
— Откуда вы приехали? — Его «р» рассыпалось трелью. — Откуда вы прриехали?
— Из Барселоны. И из Лондона.
— А! — Он издал звук, как будто она сообщила печальную новость.
Он повернулся к коллеге, и они начали разговаривать, испанская речь быстро журчала, вполне возможно, что они вели частную беседу. Селина в отчаянии гадала, не обсуждают ли они семейные новости. Затем мужчина, который говорил по-английски, снова пожал плечами и повернулся к Селине:
— Мы выясним.
Он исчез. Селина ждала. Первый мужчина начал ковырять в зубах. Где-то захныкал ребенок. Как бы усиливая гнетущее впечатление, из громкоговорителя хлынула такая музыка, которая обычно ассоциируется с корридой. Через десять минут или немного больше мужчина вернулся в сопровождении одного из бортпроводников самолета.
Улыбаясь, как будто он оказывал потрясающую любезность, бортпроводник сказал:
— Ваш чемодан потерялся.
— Потерялся! — Это был вопль отчаяния.
— Мы думаем, ваш чемодан в Мадриде.
— В Мадриде! Что он делает в Мадриде?
— К сожалению, в Барселоне его погрузили не на ту машину… мы думаем. Из Барселоны есть рейс на Мадрид. Мы полагаем, что ваш чемодан в Мадриде.
— Но на нем был ярлык «Сан-Антонио». Ярлык прикрепили в Лондоне.
При слове «Лондон» таможенник снова издал возглас безнадежности. Селине захотелось его ударить.
— Мне жаль, — сказал бортпроводник. — Я отправлю сообщение в Мадрид вернуть чемодан в Сан-Антонио.
— Сколько на это уйдет времени?
— Я не сказал, что он в Мадриде, — ответил бортпроводник, не решаясь брать на себя обязательства. — Мы должны выяснить.
— Ну, так сколько времени надо, чтобы выяснить?
— Не знаю. Может, три, четыре часа.
Три или четыре часа! Если бы она не была так сердита, она бы расплакалась.
— Я не могу здесь ждать три или четыре часа.
— Тогда вы могли бы вернуться сюда. Может, завтра, чтобы узнать, прибыл ли чемодан. Из Мадрида.
— Но разве я не могу вам позвонить? По телефону?
Это явно показалось им шуткой. Улыбаясь, они ей сообщили:
— Сеньорита, здесь мало телефонов.
— Значит, я должна вернуться сюда завтра, чтобы узнать, нашелся ли мой чемодан?
— Или послезавтра, — произнес бортпроводник с видом человека, переполненного блестящими идеями.
Селина сделала последнюю попытку:
— Но все мои вещи в чемодане.
— Сожалею.
Он стоял, продолжая улыбаться ей. В этот момент ей почудилось, что она тонет. Она переводила взгляд с одного лица на другое и медленно осознала, что никто не собирался ей помогать. Она была одна и должна сама себе помочь. Наконец она сказала почти твердым голосом: