Совсем стемнело, когда мы приехали в городок. Боясь остаться без крыши над головой, так как убежища здесь закрывались рано, как нам объяснил Рауль, мы последовали его совету и остановились на ночлег на постоялом дворе. По его словам, получалось, что здешний монастырский дом для отдыха совсем непригоден. Я был слишком утомлен событиями прошедшего дня и к тому же хотел избежать споров, поэтому решил сделать так, как он говорил. Уж не знаю, какие были условия у монахов, но место нашего ночлега оказалось просто ужасным. Ужин, предложенный нам, был не лучше, и я, попросив сыра, вина и хлеба, этим и ограничился. После ужина настроение мое немного улучшилось, но вся атмосфера этого заведения вызывала во мне сильное раздражение. Мрачные помещения, грязные коридоры и постоянные шорохи и скрипы. Из-за всего этого мне не спалось, и, несмотря на усталость, я лежал без сна, глядя в узкое, грязное окошко, находившееся прямо надо мной. Оно было таким маленьким, что я почти ничего не видел, только одна-единственная звезда привлекала мое внимание, тихонько подмигивая мне. Внезапно она стала увеличиваться в размерах, как будто приближаясь ко мне, и свет ее сияния становился нестерпимо ярким. Настолько ярким, что глаза у меня заслезились, но я не хотел, да и не мог их закрыть. Какой-то странный голос непрестанно твердил мне, что я должен выйти на улицу, и не в силах более ему противиться я послушно встал и, стараясь двигаться как можно тише, вышел наружу.
Там, на улице, ярко освещенной неведомым светом, стояла одинокая фигура, закутанная в просторные одежды. Она сделала мне знак, чтобы я приблизился. Все то время, как я медленно шел к ней, во мне росло чувство узнавания, и когда наконец я подошел к ней совсем близко, мне почудилось, что это была Эстела. В изумлении я попытался заговорить с нею, совершенно не понимая, что она может делать здесь одна в эту пору.
Резкий предостерегающий жест оборвал меня и заставил меня замолчать. Мне почудилось, что она не совсем понимала, что происходит, ее движения выглядели какими-то неестественными и немного замедленными. Ее лицо, освещенное резким светом, казалось ликом прекрасной статуи, а широко раскрытые глаза пристально смотрели вдаль. Как будто не узнавая меня, она протянула мне сверток, жестом показав, чтобы я его спрятал. Не без колебаний я взял его, и буквально на секунду отвел взгляд, пытаясь найти место, куда бы его пристроить, а когда я вновь поднял глаза, она исчезла. И в то же время необычный свет тоже стал меркнуть, и через минуту все погрузилось во тьму, слабо освещаемую маленьким серпиком луны и ставшими опять такими далекими звездами.