Пока он наливал воду в стакан, раздался глухой стук входной двери. Кароль! Откуда она возвращалась? Ему было наплевать! Ему было наплевать на все! Он выпил целый стакан, поставил его и вышел из кухни. В коридоре столкнулся с Даниэлем, который шел навстречу, стараясь не шуметь, с тетрадями под мышкой. На какой-то момент придя в замешательство, Филипп проворчал:
— Ты возвращаешься в такой час!
— Еще не поздно! — пролепетал Даниэль.
— Ты откуда идешь?
— От Совло.
— Что ты там делал?
— Повторял математику с Лораном.
— С каким Лораном?
— С Лораном Совло, моим приятелем… Ты же знаешь, папа…
— Ах, да! — сказал Филипп. — Иди ложись спать!
Но Даниэль не шелохнулся. Он наблюдал за отцом со смесью отваги и страха. Кадык у него на шее поднялся и опустился — он проглотил слюну и пробормотал:
— Папа, у тебя есть минута?
— Когда?
— Сейчас. Я хотел бы поговорить с тобой. Это важно!
Филипп заколебался, потом сказал:
— Ну что же, говори!
Взгляд Даниэля пробежал по мрачному ряду дверей стенного шкафа. Похожие одна на другую, серые, квадратные, лакированные, они блестели при ярком свете электрической лампочки.
— Здесь? — прошептал он.
— Идем, — сказал Филипп.
Они вошли в кабинет. Филипп присел на край своего письменного стола. Уголком глаза он с недовольством посмотрел на белеющую напротив книжных стеллажей постель. Смятые простыни, одинокая подушка, какое красноречивое свидетельство! Но Даниэль, казалось, ничего не заметил. Он стоял перед ним прямой, сосредоточенный, словно на кончике трамплина. Внезапно он ринулся в бой:
— Папа, произошла очень серьезная вещь. Даниэла Совло… сестра моего приятеля Лорана… она… она ждет от меня ребенка… Я обязан на ней жениться…
На последнем слове он сделал выдох, его грудь впала, плечи опустились. Филипп дал себе время осознать новость, не принять ее и подавить в себе первый рефлекс гнева. Глядя прямо в лицо испуганному Даниэлю, он спокойно сказал:
— Ты совершеннейший идиот, мой бедный старик!
— Но, папа… ничего другого не остается…
— Всегда есть что-то другое!
— Она хочет сохранить ребенка!
— А! — сказал Филипп, улыбаясь. — Я в этом почти не сомневался, представь себе! Она тебя шантажирует! Ребенок, ребенок! Только от тебя ли он?
У Даниэля округлились глаза. Это было удивление верующего, который столкнулся с богохульником.
— О, папа! — застонал он. — Как ты можешь?.. Даниэла очень хорошая девочка…
— Очень хорошая девочка, которая прилипла к парню и пытается его заарканить!
— Я тебя уверяю!
— В чем ты меня уверяешь? — воскликнул Филипп, повышая тон. — Ты ничего не знаешь! Ты попал в дерьмовое положение! И теперь мне нужно лезть из кожи, чтобы тебя из него вытащить! Ее нужно взять за шиворот, твою девчонку…