— Развелась?
— Тю! Шариат, Вовчара, оказался намного гуманней нашего гражданского кодекса. Женщина у нём плавает, як таракан у шоколаде. Ты уходишь, и муж отдаёт тебе усё, шобы ты не парилась. Шоб я так жила! После Гриши был Сеня.
— Наш, что ли?
— Почти. Японец. Сато-Сан. Ты был в Японии?
— Нет, в Японии не был.
— Я тебя свожу. С Сеней мы расстались, потому что там же ж можно окосеть.
А потом был технический перерыв.
— Да ну!
— Тю! Четыре дня рекламной паузы и полного одиночества. Затем был Хуан. Этот красивый колумбийский мучачо, как я потом по́няла, торговал, сука, наркотиками, и я с гневом и компенсацией за моральный ущерб ушла от него к морально устойчивому британцу Чарлзу. Я сказала ему на четвёртом месяце счастливого брака: «Чарлз! Я люблю тебя, як родного, но если ты, плохишь, не установишь у ванной смеситель, мы скоропостижно расстанемся через суд. Я не могу, любимый, мыть копыта в луже, як собака. Может быть, любимый, тебе сильно дорога эта первобытная привычка, может быть, вам, англичанам, этот атавизьм дорох, як макаке хвост, но я, любимый, воспитывалась у других, более цивилизованных условиях. Тю!»
— А он что?
— Он был гордый, як твой лорд, и ответил мне с лицом скорбным, як при геморрое: «Галю! — сказал он. — Мы, англичане, не можем жить без традиций. Лучше я наусегда утоплюся у Темзе, чем поставлю смеситель». «Ну шо же, дорогой Чарлз, — сказала я. — Твой уютный замок у граустве Йоркшир будет достойной заменой смесителю. Тю!»
— И что же, целый замок у него оттяпала?
— Да на кой пёс мне этот каменный сарай с привидениями, но без смесителей. Тю! Просто он немного поделился своим наследством. Я же ж ему была не совсем чужая.
— А потом что было?
— Потом шо только, Вовчара, не было… Если усё это рассказывать, то станет грустно… Тю! Шо-то Глебушка не идёт, соусем заработался…
Мы допили сангрию, поболтали о всяких пустяках. Потом перезвонил Глебушка. Он закончил свои дела и ждал нас в соседнем ресторане. Там, где очень хорошие устрицы. Мы пошли туда и очень душевно отметили старый новый год.
Чтобы было понятно, при чём тут Глебушка, вкратце поясню.
За пять лет до описываемых событий Галя рассталась со своим последним мужем. Кажется, это был «трескоед», норвежец или швед. Галя к этому времени наветеранила брачных трофеев на несколько сотен тысяч долларов. Поехала домой и случайно встретила Глебушку — своего старого школьного приятеля (я Глебушку знал уже позже, по университету).
Не знаю уж, как это произошло, но они поженились, и все свои сбережения Галя, не задумываясь, вложила в Глебушкино дело. Дело пошло, да ещё как. Тю! И вот уже пять лет как Галя с Глебушкой не расстаются. Живут то в Москве, то в Крыму, то на «Каталонщине». Хорошо живут, дружно. Дочка у них растёт. Зовут, конечно, Дашей. Теперь Даш у нас в России много — «як глычикоу». И хорошо, хорошее имя. Мне нравится.