Представители древнего рода Кросби все, как один, были против их скоропалительного союза, считая этот брак мезальянсом, но влюбленный до безумия Генри не захотел слушать ничьих возражений, за что впоследствии жестоко поплатился.
Став баронессой, Ребекка оставила сцену, но, когда эйфория от осознания нового статуса прошла, она поняла, что не может жить без театра. Поэтому вскоре после рождения Стива она впала в глубокую депрессию. Лечащий врач посоветовал Генри позволить жене вернуться к тому занятию, которое являлось смыслом ее жизни — игре на сцене. Барон, скрепя сердце, согласился, и вскоре Ребекка, полностью излечившись от своей хандры, вновь блистала на театральных подмостках, А разочарованный в семейной жизни генри с головой ушел в работу и заботы о малолетнем сыне, в котором души не чаял.
К несчастью, он совершенно не обладал талантом управляющего, а потому через несколько лет большое поместье, доставшееся ему от родителей, пришло в полный упадок. Неумелое руководство и непродуманные капиталовложения привели к полному разорению некогда процветавшего хозяйства, где прежде разводили породистых лошадей. Генри Кросби вынужден был продать усадьбу. С горя он пристрастился к спиртному и однажды, сев за руль навеселе, на большой скорости врезался в столб. Смерть его была мгновенной…
Так, в неполных десять лет, Стив оказался на попечении своей тети леди Кросби. Ребекка к тому времени вовсю снималась в вошедших в моду любовных телесериалах, ей явно было не до воспитания сына, а потому никаких прав на ребенка она не заявила. Наоборот, только обрадовалась поводу переложить груз ответственности по его воспитанию на чужие плечи. Нет, Ребекка вовсе не была испорченной и безнравственной особой. Просто, как признавалась она сама, в ней напрочь отсутствовал материнский инстинкт. Участие матери в судьбе собственного сына сводилось к тому, что на Рождество она навещала его, иногда присылала дорогие подарки, два-три раза в год звонила, а когда Стив поступил в Кембридж, настояла на том, чтобы оплачивать его обучение…
— Итак, дорогая, повторяю тебе, — голос тети вывел Марион из задумчивости, — ты ни минуты не пожалеешь, если выйдешь за Стивена! Кстати, он просил тебя позвонить ему и точно сообщить, когда ты приедешь. Стив очень, очень много работает! Ему нужно будет выкроить время, чтобы встретить тебя.
— Хорошо, тетя, я так и сделаю, — сказала Марион. — Я собираюсь приехать послезавтра. Скорее всего, двухчасовым экспрессом. Непременно позвоню Стиву и сообщу точное время. — Девушка секунду помолчала, собираясь с духом, чтобы задать тете волнующий ее вопрос: — Думаешь, он действительно меня любит?