— Я вижу, ты действительно заказал всего понемногу, — сказала Делла, поднимая крышки. — Тут и яйца, и бекон, и колбаса, и сладкие булочки, и фрукты…
Маркус хотел было ответить, что им обоим нужно восстановить силы после бурной ночи, но по какой-то непонятной ему причине подобные слова вдруг показались ему грубыми. И это была еще одна странность: никогда прежде Маркус не боялся показаться грубым. Да и вообще, о чем еще, если не о сексе, им разговаривать после сегодняшней ночи? С самого начала они испытывали друг к другу сексуальное влечение. С того времени, как вчера вечером они ушли из клуба, и до пробуждения сегодня утром они сказали друг другу совсем немного слов, и большинство этих слов было о том, чего они хотят друг от друга в постели. Девяносто процентов того времени, которое они провели вместе, они занимались сексом. О чем же им еще говорить, если не о сексе? На ум приходят только вопросы вроде «Какой кофе ты предпочитаешь?» и «Как тебе понравилась «Богема»?». Но это они уже обсудили.
Делла взяла сладкую булочку и положила ее на тарелку. Затем, немного подумав, добавила к ней вторую, а потом и третью. После этого отсыпала себе немного клубники и добавила к ней пару ломтиков дыни. Судя по всему, она тоже считала, что им нужно подкрепиться после прошедшей ночи. Но, как и Маркус, не хотела говорить об этом вслух.
— Потянуло на сладкое, да? — спросил Маркус, заметив, что она облизывает палец, испачканный в глазури.
— Совсем чуть-чуть, — улыбнулась Делла и направилась к кровати, держа в одной руке тарелку, а в другой — чашку. Она поставила все на ночной столик и забралась в кровать.
Это выглядело многообещающе. Маркус положил на тарелку бекон, яйца и ролл, затем взял свой кофе и присоединился к ней.
Она сидела, сложив ноги по-турецки, и смотрела на него. Он прислонился к изголовью и вытянулся на кровати. Халат Деллы слегка распахнулся, обнажив верхнюю часть груди, и Маркусу пришло в голову, что им обоим совсем нечего надеть, кроме их вечерних костюмов, в которых днем, мягко говоря, не очень удобно.
Он смотрел, как она ест клубнику, и не понимал, почему это кажется ему настолько возбуждающим.
— Что ж, раз ты не можешь сказать мне, почему дом — понятие неопределенное, может, ты мне скажешь, по крайней мере, где он сейчас для тебя?
— Нет, — сразу же отрезала девушка.
— Может, скажешь, где ты родилась?
— Нет.
— Как долго ты пробудешь в Чикаго?
— Нет.
— Куда ты поедешь потом?
— Нет.
— Сколько тебе лет?
— Нет, нет и еще раз нет.
— А ты любишь коктейль «Пина колада» и попадать под дождь? — Он надеялся, что этот вопрос по крайней мере заставит ее улыбнуться.