- Ты мне так и не ответила вчера, - сказал Колин. О, да, вчера. Когда я фактически вдохнула его через рот, когда он подошел слишком близко к орбите моего голода. Бросив на него взгляд, я подумала, что произвела на него неправильное впечатление. Не могу сказать, что я обвиняла его. Я получила бы неправильное впечатление, если какой-то парень, казалось, также испытывал затруднения, держа свои руки и губы прочь от меня.
Мы прошли через холл, преодолев толпу школьников. Все двигались в разных направлениях. Наконец раздался звонок. Звук закрывающихся шкафов эхом пронесся по коридорам.
- Нам, наверное, следует поговорить. - сказала я ему, держась на расстоянии трех футов от него.
- Я полностью согласен. - Лучше всего его просто остановить. Сорвать этот пластырь красиво и быстро прямо сейчас, и не причинить боли больше, чем сейчас уже есть.
- Ничего не будет. Между мной и тобой. - сказала я.
Его улыбка погасла, он замедлил шаг только в паре футов от нашего класса. Большая часть аудитории была пуста, за исключением некоторых учеников, отставших от своих групп. Черт бы его побрал. Может быть, мне не следовало говорить об этом сейчас, после всего что произошло. Но я не могла просто взять и уйти от него. Я не была бессердечной.
- Ты даже не дала нам шанса, - произнес он. - Вчера я почувствовал, что между нам что-то есть.
Я не могла сказать почему меня так тянуло к нему, когда он подошел ко мне слишком близко, наверное я жаждала его душу. Он бы не принял это за чистую монету. Я обратила пристальное внимание на свои отношения с другими людьми. И я делала все, что добиться своего личного пространства. В коридорах, окруженных людьми, я была голодной все время, но я не сходила с ума и не нападала на любого губами, так как большинство людей держалось на расстоянии. Но Колин — он, по некоторой сумасшедшей причине — решил, что я нравлюсь ему больше, чем друг. Это означало, что он попытается стать ближе ко мне. А ближе — это плохо. Слишком близко, и мой мозг прекратил работать как обычно, и мой голод переместился в ускоренный режим. Он был слишком близко, прямо сейчас. Не то, чтобы Колин не был привлекательным. Он был очень милый. Он выглядел даже лучше, чем когда он встречался с Карли. Однако его лохматые светлые, песочного цвета волосы можно было бы немного подрезать.
Внезапно я обнаружила, что глажу его песочно-блондинистые волосым убирая их со лба, как будто потеряла контроль над тем, что делает собственная рука. Я жадно уставилась на него. Плохо. Это очень плохо. Он был слишком близко. Он стоял в футе от меня и мой мозг был затуманен. Его запах, похожий на запах корицы и яблочного пирога, невозможно было игнорировать. Бишоп пах для меня даже лучше и я тянулась к нему, как никто другой, но у него нет души, ему не о чем беспокоиться. А у Колина душа была. Его карие глаза потемнели, он обвил руку вокруг моей талии, прижимая меня к шкафчикам.