Князь заметил, что ее глаза посветлели, и никаких дополнительных слов уже не потребовалось. Глядя ему в лицо, она тоже знала, что чувствует князь. Он, словно совершая над собой усилие, повернулся и пошел в сторону виллы. Обеими руками Анцелла держалась за перила балюстрады из серого мрамора. Она дрожала от охватившего ее возбуждения, опять прихлынула слабость, как и тогда, когда князь впервые заключил ее в объятия. Анцелла почувствовала, что погружается не только в тепло его рук, но и в помыслы, душу.
— Я люблю его! — прошептала она.
Казалось, что плещущиеся внизу волны беспрерывно повторяют ее слова: «Люблю! Люблю!»
Вернувшись на виллу и поднимаясь в комнату княгини, она встретила выходящего оттуда Бориса. Его вид, как всегда, был зловещ: на узких губах блуждала слабая усмешка, а прищуренные глаза казались еще более мрачными, чем обычно. Борис был явно чем-то весьма доволен, и Анцелла инстинктивно почувствовала: он принес княгине дурные вести.
Когда они поравнялись, она подумала, что Борис источает зло, и невольно отступила в сторону, как будто он мог ее чем-то осквернить.
Марии нигде не было видно, поэтому Анцелла постучалась. Отворив дверь, увидела, что ее сиятельство сидит на кровати и что она возбуждена точно так же, как и ночью.
— Ах, это ты? — сказала княгиня почти грубо. — Тогда отвечай: ты можешь подтвердить то, что только что сообщил мне Борис?
— Что именно, мадам? — спросила Анцелла, приближаясь к кровати.
— Что маркиза опутала моего сына и сделала то, что собиралась сделать уже давно?
— Что вы хотите этим сказать, ваше сиятельство?
Анцелла почувствовала, как чья-то холодная рука неумолимо сжала ее сердце.
— Борис утверждает, — продолжала княгиня, — что вчера ночью, когда все гости вернулись из казино, она проследовала в его спальню.
— Не… не верю этому! — невольно вырвалось у Анцеллы.
— Увы, это правда, — обреченно произнесла княгиня. — Борис никогда не ошибается. Она обвела его вокруг пальца, эта голубоглазая английская потаскуха! Я видела, как она этого добивалась. Все время крутилась возле него, касалась его, заглядывала в глаза, поощряла и вот теперь добилась своего!
Анцелла будто окаменела, кровь отхлынула от ее лица, румянец на котором сменился смертельной бледностью. Лишь минуту спустя Анцелла через силу выговорила:
— Это, должно быть, какая-то… ошибка! Я полностью… уверена, что его сиятельство не интересуется маркизой в этом… вопросе.
— Зато она им интересуется! — буркнула княгиня. — А какой мужчина устоит перед искушением? — Она на некоторое время замолчала, после чего продолжила: — Они все одинаковы! Серж, Андре, Владимир. Достаточно красивой женщине поманить их пальцем — они тут же идут за ней. Правда, Владимиру никуда не понадобилось идти: она сама пришла к нему!