– Знаешь, какие там специальные услуги? Они там головы отсекают в этом Дантоне.
– Отсекают головы? – не поверила жена Клара. – И находятся желающие?
И Ниточкин ответил не без гордости:
– Полно!
– Сколько чудаков на свете! – покачала головой Клара. – А дорого это стоит – отсечь голову?
– Да уж недешево, – ответил он.
Ночью, слушая ровное дыхание жены, он подумал: «Все-таки я излишне впечатлительный!»
Даниил Антонович не ожидал увидеть Ниточкина с супругой, но был рад этому факту. Он благосклонно улыбался:
– Если семья заинтересована в твоем бизнесе – бизнес будет процветать! Это закон.
Такой оптимистический прогноз заставил Ниточкина порозоветь от удовольствия.
В одиннадцать приехали клиенты. Толстяк с большим животом, в костюме и галстуке. Второй тоже в костюме, но без живота, и еще один тоже в костюме, только в спортивном. Ниточкин с женой Кларой смотрели во все глаза, пытаясь угадать, кому из троих сегодня отсекут голову и решили, что без головы останется тот, кто в спортивном – он и одет соответственно.
В ожидании специальной услуги тот, который без живота с серьезным лицом нашептывал что-то на ухо Даниилу Антоновичу, Спортивный стучал себя по коленке барсеткой, а Толстый всё время вытирал носовым платком лысину.
Неожиданно Даниил Антонович захохотал, Серьезный отошел от него в сторону, а Спортивный достал из барсетки деньги. У Ниточкина против его воли открылся рот, когда он увидел, какую сумму неторопливо уложил в свой бумажник теперь уже почти бывший владелец «Дантона».
– Нам хотелось бы побыстрее – дела, понимаете ли, – сказал Толстый.
– Конечно, конечно, – заторопился Даниил Антонович. – Одну минуту. Осталось только пробить чек.
– Не надо чек, – остановил его Спортивный. – Мы лица физические, нам отчитываться не перед кем.
Все прошли в «Служебное помещение», Даниил Антонович поторопил чету Ниточкиных:
– Вы чего застряли? Давайте, быстрее! Не видите, люди спешат?
Ступив на синий пол служебного помещения, Ниточкин испытал волнение. Вдруг, они не угадали, и голову отсекут Толстому? Еще он волновался, что не заметит чего-нибудь важного, без чего нельзя выполнять специальную услугу, а спросить будет уже не у кого – любовник подружки в Америке. Но сильнее всего Ниточкин боялся, что его стошнит, когда после падения тяжелого лезвия голова отделится от туловища.
На постамент, подпирающий «стул», поднялись все, включая Даниила Антоновича. Они переговаривались вполголоса. Ниточкину было непонятно, о чем они говорили, потому что жена Клара, толкая его в бок, свистящим шепотом делилась своими планами по обустройству офиса – она собиралась поставить кофемашину, столик на колесиках и голландскую композицию из сухих цветов.