Босх смотрел в сторону барной стойки. По телевизору передавали спортивные новости. Я перегнулся через стол.
— Кто тот парень на снимке? Ваш напарник с наклеенными усами? Или какой-нибудь приятель-клоун? Вам что, нечем больше заняться, как играть со мной в кошки-мышки?
Детектив спокойно откинулся на стуле, продолжая оглядывать помещение и не обращая на меня внимания. Он что-то обдумывал, и я решил его не торопить. Через минуту он повернулся ко мне:
— Ладно, вы меня раскусили. Я вас надул. Вы довольно смышленый адвокат, Холлер. Такой же, как ваш старик. Не понимаю только, почему защищаете всякие отбросы. Могли бы набирать клиентов из приличных докторов или табачных магнатов.
Я усмехнулся.
— Забавный маневр. Я поймал вас за руку на жульничестве, а вы хотите обвинить в жульничестве меня?
Босх рассмеялся и отвернулся, немного покраснев. Знакомый жест и упоминание об отце помогло мне его вспомнить. Однажды вечером отец так же неловко рассмеялся и отвернулся в сторону, когда мы сидели за обеденным столом. Моя мать в чем-то обвиняла его, но я был маленький и не понимал, что происходит.
Босх положил руки на стол и наклонился ко мне.
— Вы, наверное, слышали про первые двое суток?
— Про что?
— Про сорок восемь часов. Шансы раскрыть убийство каждый день уменьшаются наполовину, если вы не нашли преступника в первые сорок восемь часов. — Он взглянул на часы. — Прошло уже семьдесят два часа, а у меня ничего нет — ни подозреваемых, ни серьезных зацепок. Я надеялся, что хоть сегодня вечером выбью из вас что-нибудь полезное. То, что сориентирует меня в нужном направлении.
Я сидел и смотрел на него, на мгновение потеряв дар речи.
— Вы хотите сказать, что я знаю, кто убил Джерри, и молчу?
— Я не должен исключать подобной возможности.
— Пошли вы к черту, Босх!
Официант принес стейки и спагетти. Пока он расставлял тарелки, детектив смотрел на меня с иронической улыбкой. Официант поинтересовался, нужно ли нам что-нибудь еще, но я махнул рукой.
— Как вам не стыдно! — воскликнул я. — Сидите тут и с улыбочкой обвиняете меня в том, что я покрываю убийцу. Преступника, который прикончил моего товарища.
Босх пододвинул свой стейк и начал управляться с ним вилкой и ножом. Я заметил, что он левша. Отправив кусочек мяса в рот, он уставился на меня, пережевывая пищу. Его кулаки сжимали вилку и нож, и он держал их по обе стороны от тарелки, словно защищая еду от нападения. Так же вели себя многие мои клиенты, сидевшие в тюрьме.
— Не кипятитесь, адвокат, — произнес он. — Поймите, я не привык играть в одной команде с адвокатами. В суде они обычно стараются сделать из меня тупицу, взяточника, садиста — все, что угодно. Сегодня я попытался обвести вас вокруг пальца, надеясь, что это поможет мне раскрыть убийство. Теперь приношу свои извинения. Если желаете, могу попросить завернуть мне стейк и удалиться.