Наконец Голанц вышел из-за стола на площадку — приближалась кульминация его речи. Он встал перед присяжными и развел руки в стороны, точно священник перед паствой.
— Мое время истекает, друзья, — сказал он. — В заключение хочу вас попросить — внимательно слушайте показания свидетелей. Полагайтесь на свой здравый смысл. Пусть вас не сбивают с толку ухищрения и уловки защиты. Сосредоточьтесь на главном. Помните — погибли два человека. У них отняли будущее. Именно поэтому мы здесь. Ради них. Спасибо.
Старый добрый спич в духе «думайте о главном». Его успели замусолить еще в те дни, когда я работал государственным защитником. Несмотря на это, вступительная речь в целом удалась. Может, Голанц и не выиграл приз как лучший оратор года, но своей цели достиг. Кроме того, я подсчитал, что он не менее четырех раз назвал присяжных «друзьями»: словечко, про которое мне в своем выступлении лучше забыть.
За последние полчаса Фавро прислала мне еще два сообщения, сигнализируя о падении интереса у присяжных. Вероятно, они и проглотили наживку, но теперь были сыты по горло. Порой речь чересчур затягивается. Голанц выстоял все пятнадцать раундов, как боксер-тяжеловес. Я предпочитал полусредний вес. Меня увлекали быстрые наскоки. Легкая атака, пара выпадов, несколько намеков и вопросов. Я хотел понравиться присяжным. Это главное. Если им понравлюсь я, то понравится и моя защита.
Как только судья кивнул, я сразу встал и вышел на площадку. Тут между мной и присяжными не было никаких препятствий. К тому же укрепленная на стене телекамера смотрела прямо на меня.
Я повернулся лицом к коллегии, избегая лишних жестов, кроме легкого наклона головы.
— Дамы и господа, судья уже сказал вам обо мне, но я хочу еще раз представить себя и своего клиента. Меня зовут Майкл Холлер, и я представляю интересы Уолтера Эллиота, сидящего за этим столиком.
Я указал на Эллиота, который, как мы и условились, ограничился серьезным кивком. Любая улыбка сейчас выглядела бы фальшиво и заискивающе, как слово «друзья» в обращении к присяжным.
— Я не буду отнимать у вас много времени, потому что хочу как можно скорее перейти к показаниям свидетелей и заняться делом. Хватит разговоров. Пора предъявить доказательства или прикусить язык. Мистер Голанц нарисовал вам очень сложную и красочную картину. Он потратил на нее целый час. Но дело обстоит гораздо проще. Обвинение пускает вам пыль в глаза. Когда облако рассеется, вы сами все поймете. Обнаружите, что за дымом нет огня и никакого дела против Уолтера Эллиота не существует. И речь идет не о разумном сомнении, а о том, что подзащитного вообще не имели права привлекать к суду.