— Самое страшное для них, — повторила Джорджи, — это если я перестану их упоминать. А самое страшное для меня — это если они перестанут снабжать меня информацией. Мы как будто пристегнуты друг к другу наручниками. Пресса и политики. Пресса и люди искусства. Пресса и спортсмены. И даже пресса и духовенство.
Джок зажег потухшую сигару, продолжая любоваться новым выражением лица Джорджи.
— Подумайте, сколько светских знаменитостей перестали бы быть знаменитостями, если бы «Уорлд» не писал о них. Но они необходимы мне точно так же, как и я им.
— Вы, Джорджи, все время забываете упомянуть старину Джока. А ведь я тоже часть этой жизни, как и все остальные.
Джорджи рассмеялась и посмотрела на изящные золотые часики, украшавшие ее запястье.
Белое с золотом. Это вызвало у Джока воспоминания о доберманах в ошейниках, с латунными заклепками. Черное с золотом.
— Мне пора, — сказала Джорджи, вставая.
Сидевший у бара мужчина тут же обернулся в их сторону. Это был кинорежиссер, который познакомился с Джорджи на вечеринке неделю назад и давно уже с нетерпением ждал, когда она направится к выходу, чтобы улучить минутку и перекинуться с ней парой слов.
— Вы на машине? — спросил Джок.
— Да, конечно.
— Тогда до свидания.
Джок понимал, что другой на его месте обязательно проводил бы Джорджи если не до машины, то, по крайней мере, до выхода. Но дело в том, что он давно уже заметил за соседним столиком председателя «Ю.С. Стил». Работа есть работа. К тому моменту, когда Джорджи вышла из дверей бара в сопровождении дождавшегося своего часа кинорежиссера, Джок уже тряс руку бизнесмена за соседним столиком.
Шофер Джорджи свернул с Парк Авеню на Ист Ривер-драйв. Джорджи смотрела на солнечные блики, окрасившие пурпурным цветом стекла конторских зданий, возвышающихся над Лонг-Айлендом. Ей пришла вдруг в голову очень странная мысль. Неожиданно Джорджи подумала, считает ли Джок Лиддон нужным раздеться, прежде чем заняться любовью, или только расстегивает брюки, чтобы не терять драгоценное время. И, что еще более странно, при этой мысли Джорджи ощутила что-то похожее на желание. Это удивило ее. Джорджи улыбнулась про себя. Ведь сейчас полагалось думать о том, кто из полезных ей людей будет на обеде у Ральфа Кернона. Однако она позволила себе еще раз подумать о Джоке.
Самолет подлетал к аэропорту Хитроу. Майкл O'Донован смотрел в окно. Через просвет в облаках ему видны были башенки Виндзорского замка. Майкл пытался разглядеть, есть ли на главной башне флаг, означавший, что королева находится в своей резиденции. Лицо его, как всегда, оставалось при этом непроницаемым. Салон первого класса был полупустым. Кресло рядом с Майклом пустовало. Облака над Виндзорским замком сомкнулись. Майкл отвернулся от окна и занялся опять бумагами, лежавшими у него на коленях.