Достигнув пруда и оказавшись вне поля зрения моего противника, я поставила канистру на землю и припустила вверх по склону, всё время оставаясь под прикрытием растительности на дальнем от дома берегу ручья. В пещере я взяла нож, а заодно и бидон для молока и помчалась обратно к пруду. Там я, несколько запыхавшись, наполнила канистру водой. Вернулась к дому (вся операция заняла минуты четыре-пять) и поставила канистру на крыльцо рядом с яйцами и молоком, уверенная, что провернула всё без сучка и задоринки, не пробудив в своём противнике подозрений. Как выяснилось, я глубоко ошиблась.
Забитую курицу я выпотрошила и ощипала в амбаре, на отцовском верстаке; разрубила её на небольшие куски и разделила их на две примерно равные кучки — одна для мистера Лумиса, другая для меня. Поскольку курица была старая, её лучше бы запечь, но с этим уж ничего не поделаешь. А моему противнику и так сойдёт — ну, будет жестковата, подумаешь.
Положив его долю курицы на крыльцо рядом с остальными продуктами, я направилась в огород — окучить томаты. Обильно унавоженные, они вымахали мощные и густые, и на них уже висели маленькие зелёные помидорчики. Собственно, кустики уже можно было подвязывать. Шесты для подвязки лежали в кладовке в амбаре, там же хранились и верёвки; так что, покончив с окучиванием, я подвязала растения. Всего на огороде росло двадцать восемь кустов томатов. Если я ухитрюсь решить проблему их консервирования, то урожая хватит на всю зиму. Какая злая ирония — после стольких хлопот с плитой не иметь возможности ею воспользоваться!
Я отдам мистеру Лумису половину урожая, а свою половину спрячу в пещере — там она не замёрзнет. Я обдумывала всё это за ланчем, который состоял из пары кукурузных лепёшек, завалявшихся в кармане; я съела их, сидя на земле и прислонившись спиной к ограде. Поев, я немного отдохнула, полюбовалась кустиками томатов — здоровыми, крепкими, с блестящими тёмно-зелёными листьями. Картошка, кстати, тоже хорошо сохранится в пещере.
Всё, перерыв окончен, пора браться за пшеницу. Я поднялась и направилась в амбар за трактором.
Вот здесь-то и начались настоящие проблемы: хотя сам трактор стоял где положено, ключ зажигания куда-то пропал.
Я поискала на полу, предположив, что мистер Лумис, катавшийся накануне, уронил ключ и не заметил. Пол, сколоченный из широких, почерневших массивных досок, был чисто выметен, так что я бы сразу увидела пропажу. Но ключа нигде не было.
И тут я кое-что вспомнила. Ключ всегда оставался в тракторе, а чтобы он не потерялся, отец прикрепил его к рулевой колонке на длинной проволоке; о таких вещах, как правило, забываешь — уж больно они привычны. Так что мистер Лумис никак не мог нечаянно уронить ключ. Он, конечно же, забрал его с собой, и сделал это очень даже намеренно, поскольку чтобы открутить проволоку, нужно потратить и время, и усилия. Но зачем?! Единственное объяснение, пришедшее мне в голову, было таково: в своём стремлении контролировать расход бензина, он хочет, чтобы я каждый раз, когда мне нужен трактор, просила на это его позволения и сообщала, для чего. Объяснение было неверным, но я была либо недостаточно сообразительна, либо не слишком сильно встревожена, чтобы осознать это уже в тот момент.