Избранное. Том 1 (Самади) - страница 34

— Все построились.

— Пойдемте.

В бою было добыто более ста сабель и винтовок. Вместе с ружьями охотников у повстанцев стало до ста пятидесяти единиц оружия. А число людей в отряде превысило триста. Из них сформировали три сотни под началом Сопахуна, Палтахуна и Самсакнияза.

Строй джигитов походил на воинскую часть. Взгляды всех были устремлены на Ходжанияза. «С такими орлами не стыдно ли жить в рабстве?» — прошептал Пазыл, любуясь джигитами.

— Дети мои! — заговорил Ходжанияз. — Еще вчера вы были рабами. А сегодня поднимаете меч. Мы восстали. Отступать теперь позорно… Если вы мужчины, будьте в первых рядах…

— Не отступим!

— Пожертвуем собой! — громом пронеслись голоса.

— Братья! — поднял руку Пазыл. — Земля, на которой мы стоим, дорога нам так же, как дорого материнское молоко. Но родную нашу землю захватили чужеземцы и измываются над нами. Доколе мы будем терпеть это?

— Нет сил терпеть!

— Изгоним разбойников!

— Налоги мы платили, землей, водой поделились, — продолжал Пазыл, когда утихли голоса, — но ненасытные гоминьдановцы не довольствуются этим. Они попирают народ и хотят уничтожить нас до последнего. Мы начали священную войну. И пока не прогоним врагов, не освободим родину, наши руки не расстанутся с оружием!

— Клянемся!

— Не расстанемся с оружием!

Вперед выступил джигит-казах и, спросив разрешения у Ходжанияза, держа в руках островерхий тымак — шапку, — сказал:

— Наши предки были рабами. И мы рабы. А если будем и дальше терпеть, то и дети будут рабами…

— Молодец казах!

— Говори, казахский джигит!

Но Асылкан не сумел справиться с волнением и неожиданно замолк. Тогда заговорил прямо с лошади здоровенный монгол Бато:

— Я монгол. Раньше я ненавидел уйгуров, казахов… А ведь врагами нас сделали гоминьдановцы…

— Верно, верно!

— Семь лет я сидел в тюрьме, — продолжал Бато, — и понял, кто наши настоящие враги. И если мы, уйгурские, казахские, монгольские и… китайские труженики, объединимся, то победим угнетателей…

Голоса звенели до вечера — люди изливали свое горе, копившееся годами.

Ходжанияз, держа в руках знамя со звездой и полумесяцем, сказал:

— Пусть, это знамя будет порукой освобождения! — и, приложив полотнище к лицу, укрепил древко в земле.

Весь отряд прошел под развевающимся знаменем…

Глава пятая

1

Ночью в особняке молодого дунганского генерала Ма Чжунина долго горел свет. Генерал беседовал с низкорослым большеголовым человеком, и беседа эта для обоих была сложной и запутанной. Очень молод был Ма Чжунин, ему не хватало жизненного опыта, однако природный острый ум, смелость и решительность давали Га-сылину — так уважительно называли юного генерала окружающие — возможность быть на равных с опытнейшим, хитроумным собеседником из страны, стремившейся выступать от имени всей Азии.