Рана начала стремительно затягиваться, и вскоре от уродливой дыры осталось лишь пятно бледно-розовой, гладкой-гладкой на ощупь кожи. Накатила слабость; я откинулся на ближайшее сиденье и выплюнул изжеванный ремень рюкзака. Стараясь не расплескать набранную в пакетик кровь, перевалился на колени, выглянул в окно и в некоторой оторопи оглядел ставший двухцветным мир.
Везде лишь синее и белое. А еще – белое, переходящее в синее, и наоборот. Но и только.
На миг в пелене валившего с неба снега мелькнул темный силуэт стрелка, а потом глаза наполнились слезами, и белое вновь смешалось с синим.
Черт! Близко, слишком близко.
Хотя идет по следам, а значит, – шансы есть.
Я лихорадочно огляделся, сразу понял, что устраивать засаду в вагоне чистое самоубийство, а снегопад не способен укрыть на дистанции уверенного выстрела из дробовика, и начал лихорадочно собирать вещи.
Простреленный рюкзак, обрез, пакет с темно-синей кровью…
Бок заморозило, боль стихла, но голова до сих пор шла кругом и, поскользнувшись на обледенелых ступенях, я едва не полетел на асфальт. С трудом устоял на ногах и побежал к вокзалу, надеясь, что трамвай укроет меня от преследователя.
И, как ни сложно было заставлять себя сделать каждый следующий шаг, про наполненную кровью упаковку индивидуального пакета я не забывал, и за мной тянулась явственно различимая цепочка капель.
Синее на белом, кровь на снегу.
Заподозрит неладное стрелок? А с чего бы?
Вот бежит подранок, бежит – шкуру спасает. Ну как тут азарту не поддаться?
А мне только того и надо.
И, оставляя за собой неровные следы и яркие точки кровавых отметин, я продолжил выматывающий забег. Легкие разрывались от нехватки кислорода, по лицу градом катил пот, колени подгибались. Но бежал. А какие варианты? Или переставлять ноги, или сдохнуть.
Когда поднялся на крыльцо вокзала, краски потускнели, синий цвет сменился серостью, и хотелось лишь одного – повалиться прямо на пол и отдышаться.
Хорошо бы, конечно, но нельзя. Преследователь на пятки наступает; каждая секунда на счету.
Сунув обрез под мышку, я из последних сил рванул через холл к центральной лестнице, точнее, в коридор за ней. На бегу достав мобильник, прижал его щекой к плечу и тяжело задышал в трубку. Налипший на кеды мокрый снег и стекавшие по пальцам капли крови пятнали чистый пол, а в голове лишь – быстрей, быстрей, быстрей…
Не успев вовремя затормозить, я врезался в стену, оставил на ней алый отпечаток ладони и в изнеможении заковылял дальше. Проплелся мимо распахнутой двери женского туалета и, бросив на пол рюкзак, ввалился в мужскую уборную.