Просто – раз! – и отключился. Даже обрез в рюкзак не спрятал…
Очнулся, когда начали грузить в автомобиль. Причем грузить крайне неосторожно. Не за руки, за ноги, но близко к тому.
– Вы совсем охренели, что ли? – возмутился я, разлепив веки. – Отпустите!
Парни кочевряжиться не стали и усадили меня на землю. Я оперся о порожек внедорожника и заполз на уже застеленное полиэтиленовой пленкой сиденье
Вот Виталий нехороший человек! У него товарищ весь в крови и беспамятстве валяется, а он о чистоте в салоне заботится!
Впрочем, какой я ему товарищ…
Охранники забрались в автомобиль, Виталий выкрутил руль и помчал нас в институт. По дороге я вновь провалился в забытье, но, когда приехали, сознание прояснилось, и мне удалось самостоятельно выбраться из внедорожника и улечься на дожидавшиеся меня во дворе НИИ носилки.
– Передай Шептало телефон и рюкзак. – Я протянул свой мобильник Виталию и скомандовал парням: – А теперь понесли!
И понесли, никуда не делись. Чуть ли не бегом оттащили в медкабинет, и там меня моментально взяли в оборот. С ходу сделали с десяток подкожных инъекций, напичкали таблетками и воткнули в вену капельницу для переливания плазмы крови.
Я от такого напора как-то растерялся даже. А там уже и куратор пожаловал. Бодрый, гладковыбритый, в новом костюме и свежей сорочке, пахший не табаком, а туалетной водой.
– Разговаривать можешь? – уточнил он, усаживаясь напротив моей койки.
– Да вроде.
– Ну и замечательно, – с нескрываемым сарказмом произнес Владимир Николаевич. – Ты башкой-то лишний раз не верти, болезный.
– Да нормально уже, отпустило, – прохрипел я, с трудом разлепляя пересохшие губы, сделал несколько глотков минералки и спросил: – Рюкзак передали?
– Да
– А снимки на телефоне?
– Скачали, – кивнул куратор и выложил мой мобильник на прикроватную тумбочку. – И отпечатки пальцев уже проверяем. Водительские права оказались фальшивыми, – пояснил он, – а семисотый «Ремингтон» с таким серийным номером в Россию не поставлялся. По «стечкину» эксперты пока ничего сказать не могут. Есть какие-нибудь предположения по личности стрелка?
– Никаких. Но его точно туда кто-то провел.
– Понятно.
– Комиссия прилетела?
– Прилетела, – скривился Владимир Николаевич. – И мне сообщать им о безвозвратной потере бласт-бомбы.
– Восстановлению не подлежит?
– Нет.
– Плохо. Меня когда выпишут?
– После обеда обещают.
– Это радует. – Сделав несколько глубоких вдохов, я зажмурился, но мир немедленно начал раскачиваться и пришлось открыть глаза. – Когда новую бомбу доставят?
– Завтра к вечеру.
– Время-то останется, чтоб эвакуацию успеть объявить? Если что…