— Поаккуратней бы тебе держаться, а то вломят тебе там, могут и пырнуть.
В ходе их разговора между собой все заметнее становились характерные для нагорья модуляции делавшие их речь для меня почти непонятной.
— Поищу такую, из-за которой шума никто поднимать не станет. А может, стоило бы крошку Перкинс прихватить.
Мег перестала улыбаться.
— Не трогай ее, Дуайт. Возможно, тебе ее удастся уговорить. Но это совсем не то, чего она хочет.
— Ты точно знаешь, чего она хочет, сестренка?
— Она хочет помочь тебе обрести себя, если ты дашь ей эту возможность.
— В кухне, где все крутит электричество? — спросил он с отталкивающей улыбкой. — После того как милашку-невесту всякими конфетти обсыпят? После всех этих церемоний, а, сестричка? Конверты с зарплатой прямиком домой, пеленки и все такое?
— А что в этом такого уж ужасного?
— Это была бы райская жизнь, сестренка. Что ты умер, заметят только по тому, что перестал улыбаться. Я мог бы быть так же волшебно счастлив, как ты со своей ищейкой полицейской.
— Если ты так настроен, — проговорила Мег, — не стоит больше встречаться с этой девушкой.
— Я что, преследую ее? Разве я не сматываю удочки? Какого еще рожна вам нужно?
После долгой паузы Мег спросила:
— Что ты, Дуайт, намерен делать после твоих… дней отдыха? Сколько времени ты пробудешь на холмах?
— Не знаю. Никак не могу составить для себя планов, пока не расслаблюсь. Не представляю, сколько я там пробуду. У меня еще несколько сотенных осталось. Если понадобится, я смогу их растянуть на все лето. А дальше я не заглядываю. Может, назад сюда вернусь. Может, куда в другое место двинусь. Я дам знать.
Она одарила его теплой, мягкой улыбкой.
— Я счастлива услышать это, Дуайт. Очень боялась, что ты по поводу всего вокруг испытываешь… горечь, что так и станешь дуться, пока… в беду не попадешь.
Он поднялся.
— Они мне бросили изгаженный конец веревки. Но с этим покончено. Если я торчать тут буду, снова меня зацапают. Знаю, что и тебе, Фенн, не сладко пришлось. Если на тебя от этого коситься меньше станут, отчего бы тебе не объявить, что ты просто вышвырнула меня к чертям собачьим?
Он отправился в свою комнату. Уставившись в свою чашку с кофе, я медленно покачал головой.
— Он нас совсем за дурачков принимает?
Я взглянул на Мег и увидел, как гаснет счастливое выражение на ее лице.
— Что ты этим хочешь сказать?
— Это означает, что, по-моему, не быть ему актером, родная.
Она почти ненавидяще посмотрела на меня.
— Ты никогда его не простишь. У тебя даже предположения не возникнет, что он может измениться. Ты не желаешь его простить? Тебе же следует в любой ситуации оставаться таким твердым и холодным, так, да?