По всему стояло лето. Ягоды на кустах еще не налились темно-синим цветом, который говорил о том, что они полностью созрели («И это помню!» — обрадовался юноша), что происходило в начале осени, а были зеленые. Вокруг носились бабочки, стрекозы, в траве прыгали кузнечики, ползали какие-то жуки, со всех сторон слышалось пение всевозможных птиц. В общем, жизнь кипела. Где-то недалеко раздавался мерный шум текущей воды, видимо, текла река, а с холма — голоса людей.
— Голоса! — вдруг понял юноша.
Резво вбежав на холм по крутому склону (постепенно стихавшая боль в затылке при этом опять дала о себе знать), он почти сразу выскочил на хорошо наезженную дорогу и огляделся. Внизу, откуда он поднялся, примерно в полете стрелы от холма, степенно несла свои воды широкая река. Холм, на котором он очутился, похоже, когда-то давно являлся частью высокого берега этой самой реки, пока она слегка не изменила свое русло или не обмелела. Но по весне, в половодье, вода наверняка доходила до него вплотную.
Дорога, на которую вышел юноша, проходила совсем недалеко от обрывистого края холма. С другой стороны в полполета стрелы от дороги скучилось несколько высоких, в рост человека, обросших мхом валунов. Чуть поодаль за ними начинался лес, сначала не очень густой, но постепенно превращающийся в непроходимую чащу.
Примерно в шагах пятидесяти от юноши вдоль дороги и на ней самой повсюду валялись разбитые повозки, обрывки одежды и всевозможное, от сабель и до стрел, оружие, иногда целое, но в основном переломанное. Лежало несколько трупов мертвых лошадей. Кое-где виднелись и человеческие тела. К ним подходили какие-то люди и оттаскивали их в сторону, ближе к валунам, где уже лежали около десятка других мертвых тел, завернутых в темную ткань. Возле валунов стояла группа людей, в основном, воинов. Они о чем-то оживленно переговаривались. А вот и знакомая собака. Она тихо сидела недалеко от говорящих, и молча смотрела на юношу. Его, наконец, заметили. Один из таскавших тела человек замахал руками, и что-то закричал, показывая на него пальцем. От стоявшей группы людей отделилось три человека, которые захватили с собой собаку, и пошли к нему навстречу. Двое из них были воины (каждый был в легких доспехах и держал в руках саблю и небольшой круглый кавалеристский щит, за спину был закинут короткий лук), третий, мужчина лет 40, красивый, с окладистой бородой и усами, плотного телосложения, в пышном купеческом платье, наверное, старший, шел налегке.
— Здравствуй, незнакомец, Ты кто? — останавливаясь в шагах пяти от юноши, спросил купец.