Дворецкий с очень утомленным лицом впустил Монти.
— Как здоровье милорда?
— Без перемен, сэр!
Монти слегка поколебался, потом сказал:
— Я только что узнал из газет о состоянии здоровья лорда Рентона… видимо, возврат прежней болезни…
— Вы ведь мистер Ривс, не так ли, сэр? — спросил дворецкий. — Помните, вы послали меня тогда наверх к милорду? Вы, должно быть, помните также, что он поскользнулся и упал? Он мне сам рассказал об этом. У него не в порядке одна нога после того несчастного случая с лифтом на Ривьере, и она иногда дает себя чувствовать. Вот все и началось с того дня, как он поскользнулся и ударился головой об пол. Несколько дней назад ему стало лучше, а теперь снова возобновились ужасные головные боли и началось воспаление.
— Я очень огорчен, — уныло сказал Монти и вышел на улицу.
Значит, Рентон сказал всем, что случайно поскользнулся и упал…
Монти провел ужасную ночь. Благородство Роднея мучило его; он был безоружен. Как он мог ненавидеть человека, который, имея все козыри в руках, не бьет своего противника — напротив, защищает его? Ведь ему стоило сказать одно слово… Но теперь Монти понял, что Родней ничего не скажет…
В шесть часов утра он снова направился на Сент-Джемс-Сквер. На этот раз ему открыл дверь совсем молодой лакей, в одном жилете, без ливреи. Широко зевая, он сообщил, что милорд провел тяжелую ночь и что доктор сэр Сэнтимус Бар только что уехал отсюда.
Бар был известным охотником, и Монти был с ним хорошо знаком.
Он кликнул такси и поехал на Кэвендиш-Сквер.
Сэр Сэнтимус заехал на Ковент-гарден, чтобы купить немного цветов для своей жены, и поэтому его автомобиль остановился у подъезда одновременно с такси Монти.
Монти живо окликнул его.
— Я разминулся с вами у лорда Рентона. Кстати, как он?
Худощавое лицо сэра Сэнтимуса скривилось.
— Такой славный малый… Страшно жаль… Подумайте только, как ему не везет… Второй случай…
Случай. Монти с новой силой ощутил свою вину.
— Но он останется жив?
— Пока он отлично борется со смертью, но ничего нельзя знать, — очень осторожно ответил сэр Сэнтимус. Поднимемся ко мне, позавтракаем вместе. Я встал так рано потому, что жду из Парижа одного доктора. Его имя Поль Васси, он, по-видимому, ухаживал за Рентоном во Франции, и тот просил вызвать его.
Монти с удовольствием проглотил предложенную ему чашку очень горячего кофе. Он был так подавлен известием о состоянии Роднея, что почти не чувствовал больше отсутствия Сильвии.
«Я обезумел тогда от ревности, — подумал он. — Боже мой, что с нами делает любовь?! Она переворачивает всю нашу жизнь…»