Люк Беррер выключил кинокамеру. Все стали уничтожающе смотреть на Джеффа Дармера.
Джефф Дармер стал чувствовать себя немного виноватым.
— Он не должен был ей этого говорить, ведь он еще никакой не старый, — стал объяснять всем Джефф Дармер.
Никто не желал с ним разговаривать.
— Ну хорошо, — согласился Джефф Дармер, — мы вставим эту фразу в конце фильма, когда они будут расставаться…
— Они не будут расставаться! — заорал на Джеффа Дармера Эйб Робинсон. — Они никогда не расстанутся!
Где-то далеко в зрительских рядах послышался грохот упавшего человеческого тела. Все подумали, что это упал в обморок уморивший себя своими же проблемами дедушка Ичи.
Но это упала в обморок такая крепкая и невозмутимая жена белокурого Алекса Мартина, толстая Дора Мартин.
Молодому и прыткому жениху Камиллы Артуро все надоело. Ему надоело томительное ожидание, некоторая неопределенность и его непрочное положение в сердце невесты.
Почти все родственники Камиллы жили в одном большом многоэтажном доме. В этом доме жил дедушка Ичи, Камилла, ее родители, бесконечные тети и дяди, дедушки и бабушки, прадедушки и прабабушки, многочисленные горячие двоюродные братья и молодой жених Артуро.
Это был самый обыкновенный дом, он практически никак не выделялся на фоне окружающих домов. Отличался этот дом от остальных домов тем, что в нем жили люди с одной очень древней и старинной фамилией, которой было лет пятьсот, не меньше.
Камилла жила сама, ее родители сделали ей такую поблажку: их дочь должна была привыкать к самостоятельности. Хотя о какой самостоятельности могла идти речь, когда квартира Камиллы была со всех сторон надежно окружена цепким кольцом квартир ее драгоценных родственников, а ее балкон плотно окружен их балконами?
Квартира жениха Артуро находилась рядом с квартирой Камиллы, стена к стене: жених должен был быть поближе к невесте. А дедушка Ичи жил этажом ниже, так как он был главным дедушкой в этом роду, он должен был слышать, что где творилось, и все знать.
И в один прекрасный день Артуро надоело ждать. И он пригласил специалистов, каменщиков и строителей, и они разобрали стену между квартирой Артуро и квартирой Камиллы и сделали между их квартирами красивую большую дверь.
Уставшая Камилла приехала после съемок домой, открыла входную дверь и вошла в свою квартиру. И онемела.
В ее кресле около маленького столика сидел Артуро. Он непринужденно закинул ногу на ногу, дымил на всю комнату сигаретой и стряхивал пепел в пустую вазу из-под фруктов.
— Привет! — весело сказал Артуро остолбеневшей Камилле.