— Вовсе не смешно, — возразил Бретт и, не отрывая от нее взгляда, отпил виски. — Вы говорили, что не знали про этот парк.
— Не имела ни малейшего понятия. Я вообще почти ничего об отце не знала. Мать, как могла, препятствовала нашему общению.
Джун откашлялась — ей не хотелось, чтобы голос выдал ее чувства, — и посмотрела в окно: сплошная стена дождя.
— Давайте лучше поговорим о вас, — предложила она.
— Давайте лучше помолчим.
— Но у вас, наверное, такая интересная жизнь: океан, спасение дельфинов и все прочее.
— Да, у меня потрясающе интересная жизнь. Просто удивительная. Я разъезжаю по всей стране, в основном вот по таким замечательным местам, — он указал на окно, и оба рассмеялись, — и общаюсь исключительно с интересными людьми: чиновниками, хозяевами аква-парков, гостиниц и с иной подобной публикой. Но мне нравится то, что я делаю.
— Однако вы мало на этом зарабатываете. И у вас нигде нет дома.
— Почему же? У меня есть небольшой домик в Литлстоуне, у самой воды. Но я не люблю долго оставаться на одном месте. А на деньги мне наплевать.
Джун выпрямилась.
— Извините, но мне кажется, это чистой воды бравада. Как можно плевать на деньги? Я хочу сказать, мы должны иметь деньги, чтобы жить на них. Чтобы сделать нашу жизнь максимально комфортной. Деньги позволяют нам иметь вещи, которые делают нас счастливыми.
Бретт наклонился над столом и, положив подбородок на сжатый кулак, спросил:
— Ваш «мерседес» и вся прочая чепуха делают вас счастливой, миз Джун?
— Конечно. И даже очень. Я люблю садиться в свою красивую машину, вдыхать запах кожи и мчаться на высокой скорости. Мне нравится, что я могу купить все, что захочу. Мне нравится иметь твердый распорядок дня: вставать по утрам и знать, что я должна ехать на работу. — Она не собиралась говорить о той пустоте, что давно уже поселилась в ней.
Бретт опять откинулся на стуле.
— Допустим.
— Допустим? — удивилась Джун.
— Раз вы так говорите…
— Но это так и есть. Не представляю, что бы я делала, если бы у меня не было тех целей в жизни, к которым я шла. Хотя допускаю, что это результат воспитания, которое я получила. Во мне, как и в моих двух сводных сестрах, родители постоянно развивали дух соревнования, желание достичь максимума того, чего можно достичь.
— Я уверен, что вы их не разочаровали.
Джун показалось, что в его голосе прозвучали покровительственные нотки. Интересно знать почему? Этого человека, похоже, не так-то просто понять. Не то что ее бывшего супруга.
— Верно, не разочаровала, — отозвалась Джун. Ей решительно расхотелось говорить о своем стопроцентном счастье и она спросила: — А как насчет вас? Вы счастливы?