радиоприемниками,
Одной плевательницей на двоих
И полоскательницами для вставных челюстей.
Завтра в восемь. Как всегда, на вокзале рядом
с буфетом,
Где пьяницы хлещут водяру и запивают мадерой.
В зале ожидания, где навалом, вповалку
валяется тело за телом.
Где бабки в платках, где младенцы ревут
на руках оглашенно.
Приляжем рядом, осторожнее, носом не
ткнись по ошибке
В мозольную пятку. Руками коснись моих губ.
Разве не прекрасен наш союз под моею
болоньей?
Что делать, на улице минус пятнадцать.
В метро целоваться? Прогонят.
Как страшно, наверно, грешно
Внезапно увидеть твою обнаженность,
За серенькой шубкой, за шуткой
Почувствовать больно влюбленность
В щемящую хрупкость, в беспомощность,
В некую томность, тревожность
Груди, призывающей руку – не душу —
на помощь.
Зеленая дама, красотка, прости мне мою
монотонность,
Мы в мире одни. Мы вдвоем. Мы несемся
в зеленую пропасть.
Стоим на углу, и нас ветер насквозь
продувает – какая нелепость!
Уйти бы, порвать эти ниточки, к черту
взорвать эту крепость!
…Но мы не уходим,
мы в рамы уходим обратно,
Но мы не уходим,
нас просто застигли внезапно.
Целуй меня крепче – и это действительно
важно,
Зеленая ведьма, мой гений, ведь это
единственно важно…
Слишком муторно сочинять о любви в одиночной камере, уперев взор в зеленый скелет.
Но эти кости прекраснее, чем сисястая Даная и задастая Саския, это моя Любовь.
Глава пятая, в которой рифмы, как кильки в банке, громоздятся друг на друга
Я не твой, снеговая уродина…
Владимир Маяковский
Постепенно я стал привыкать к образу Поэта, который, как Франсуа Вийон, слагает свои мысли перед повешеньем, причем не жалует ни власть имущих, ни бесштанных.
Одна поэтическая строчка вмещает больше жизни, чем самый объемный роман.
И не имеет никакого значения, о чем эти строки – о цветке или о мотыльке, о небе или о преисподней – они идут из твоей души, несут с собой ее кусочки и долетают до неба.
Бессмысленно писать прозу.
ГОЙЯ
...
Мне скучно, бес…
Александр Пушкин
Повесть о художнике Гойе, его великой серии “Капричос\ о ведьмах и ослах, о Его Величестве короле Фердинанде, об испанских грандах и немного о беспечных рыцарях, больше о жизни, и меньше о смерти.
ОПУС ПЕРВЫЙ
О ТОМ, КАК ПОЛЕЗНО ЛЮБИТЬ МАХ
И ВИНО И НЕ ДУМАТЬ О БУДУЩЕМ
Нетленность дружбы. Тленность мах.
Вина кастильского бочонки.
Здоровый сон. И сам монарх
С утра позирует, галчонок.
О сам монарх! Не стыдно мне,
Что краски лгут, и сердце плачет.
Зато на толстом кошельке
Неоспоримый знак удачи.
Зато так сладко ощутим
Земли набухшей дух весенний,
Крутая музыка поленьев
И чесноком пропахший дым.
Гори дотла, пока гульба