Джессика вышла из «мерседеса» и направилась к сараю.
— Мэри, это ты? — донеслось из темноты.
Ее сердце зашлось. Папа! Что привело его в сад посреди ночи?
Услыхав, что Фелипе выбирается из автомобиля, Джессика побежала к сараю. Ее высокие каблуки стучали по кирпичной дорожке.
— Папа, иди в дом!
Однако мистер Бейн не торопился.
— Кто это?
— Я, Джессика. Идем отсюда. — Она не могла допустить, чтобы Фелипе увидел ее отца таким: в измятой полосатой пижаме, взъерошенным и с пустым взглядом. — Папа, пожалуйста.
— Стив, у вас найдется минутка? — резко произнес за спиной Фелипе. Очевидно, он узнал отца Джессики.
— Он не сможет с тобой поговорить, — бросила она через плечо, сопроводив свои слова гневным взглядом. Затем Джессика взяла отца под руку. — Папа, идем в дом, прошу тебя.
— Мне показалось, что подъехал автомобиль, — пробормотал мистер Бейн.
— Верно. Это прибыли мы с Фелипе Рабалем, — ответила она с обреченными интонациями в голосе. Ситуация становилась неуправляемой.
— С кем?
— С сыном покойного дона Рабаля из Боливии.
— Не знаю такого…
Джессика искоса взглянула на Фелипе. Тот наблюдал за происходящим прищурившись, выражение его глаз невозможно было понять.
— Ладно, пап, уже поздно. Пора идти в постель.
— А где твоя мама?
Джессика почувствовала укол в сердце.
— Ее нет.
— Надеюсь, она скоро вернется?
Мэри Бейн умерла двадцать лет назад, через несколько минут после того, как родилась Лина.
— Не так уж скоро, — ласково произнесла Джессика, с болью наблюдая, как голубые глаза отца наполнились тоской. — Идем наверх, папа, хорошо?
Уложив отца в постель и вновь спустившись, она обнаружила, что Фелипе ждет ее в холле. Он молчал, и Джессика избегала его взгляда.
Прошла минута, другая. Наконец она не выдержала и прямо посмотрела на него.
Лицо Фелипе было спокойно.
— Стив болен, — констатировал он.
— Да. Болезнь Альцгеймера.
— Судя по всему, это началось не вчера, — продолжил Фелипе. Джессика промолчала, и он добавил: — Вероятно, подписывая контракт с моим отцом, Стив уже был нездоров.
— Да.
— Надо было рассказать мне об этом раньше. — Похоже, Фелипе рассердился, но было непонятно на кого: на Хуана или на нее? — Жадность моего отца уничтожила множество людей. Разрушай и прибирай к рукам — вот его лозунг.
Джессика стиснула зубы, чтобы не расплакаться. Она не делала этого уже лет двадцать.
— Очень сожалею.
— Нет, это мне очень жаль. Мой отец подло поступил со Стивом. Его поступок приводит меня в бешенство. Я просто… — Он умолк, тряхнув головой. — Клянусь, Джессика, алчность Хуана больше не причинит вам вреда. Я не позволю, чтобы несправедливый контракт привел вас к разорению.