«Ну-ка скажи мне, дитя, кто вон тот величавый данаец?
Ниже на голову он, чем великий Атрид Агамемнон,
Но, как мне видится, он и плечами и грудью пошире.
Вооруженье его всё лежит на земле плодоносной;
Сам же, как овен, ряды ратоборцев обходит он чинно.
Схожим мне кажется он с о́вном пышнокудрявым, который
В стаде огромном среди среброрунных овец чинно ходит».
Вновь отвечала ему порождённая Зевсом Елена:
«Это, почтенный Приам, Лаэртид Одиссей многоумный,
Он каменистой земли сын любезный, народа Итаки,
Хитрый, на козни горазд, полон мудрых советов различных».
К ней обратил свою речь и герой Антено́р благоумный:
«Подлинно, ты говоришь справедливо, о, женщина, знаю:
Некогда к нам приходил Одиссей Лаэртид знаменитый,
Присланный, ради тебя, с Менелаем воинственным вместе.
Я их тогда принимал, угощал их по-дружески в доме;
А заодно я узнал и характер, и разум обоих.
Если же вместе они на собранья троянцев являлись, —
Стоя вдвоём, Менелай шириной своих плеч отличался;
Сидя же рядом, видней Одиссей благородный казался.
Если же речи они говорили нам перед собраньем, —
Царь Менелай говорил, изъясняясь хоть бегло, но ясно,
Немногословен он был, но в словах своих точен предельно,
Без околичностей речь говорил. Хоть и младше годами.
Если ж вставал говорить свою речь Одиссей многоумный,
Тихо стоял и смотрел он на землю, потупивши очи;
Скипетра в правой руке ни назад, ни вперед он не двигал,
А неподвижно держал, человеку простому подобный.
Каждый бы мог его счесть за неумного злобного мужа.
Но лишь звучать начинал из груди его голос могучий,
Речи из уст у него, словно снежная вьюга, стремились!
Нет, не дерзнул бы никто с Одиссеем в речах состязаться;
И не дивились уже, как стоял он, о том забывали».
Третьим Аякса Приам увидал, вновь спросил у Елены:
«Кто ещё тот вон стоит, столь огромный, могучий ахеец?
Плеч шириною он всех, также ростом своим превосходит».
Старцу ответила так знаменитая в жёнах Елена:
«Это великий Аякс Теламонид, твердыня данаев.
А среди критских дружин, возвышается, богу подобен,
Идомене́й, и при нём предводители критян толпятся.
Часто герой Менелай угощал в нашем доме как друга
Идоменея, когда приходил он из славного Крита.
Вижу и многих других быстрооких данайских героев;
Всех я узнала б легко и поведала б каждого имя.
Двух лишь не вижу нигде предводителей ратей, их нет здесь:
То укротитель коней Ка́стор, и Полиде́вк многосильный,
Братья родные мои, близнецы, мать одна родила нас.
Разве из Спарты родной не пришли они вместе с другими?
Или, быть может, они, хоть и прибыли морем со всеми,