Решительно поднявшись, я направился к одному из телефонов-автоматов. Набрав данный мне Дубовцевым номер, я сказал лишь одно слово: «Тетрадь».
– Где вы сейчас находитесь? – услышал я взволнованный голос дежурного офицера на том конце провода.
– На вокзале Смоленск-1, в зале ожидания.
– Оставайтесь на месте, сейчас за вами приедут!
«Ну, вот и все… – подумал я. – Кончились мои «приключения». Однако я жестоко ошибался! И тут оказалась права моя мудрая матушка: «Человек предполагает, а Господь Бог располагает!»
Глава 6 Допрос в контрразведке. Побег (Яковлев А.Н., агент «Крот»)
26 февраля, г. Смоленск
Я узнал его сразу – впрочем, как и он меня. До этого мне пришлось «поскучать» в подвальной комнате в сопровождении молоденького офицера, который представился: «Лейтенант Горохов».
Нетрудно было догадаться, что меня доставили (причем весьма быстро) в оперативно-розыскной отдел местного Смерша. Буквально через десять минут обитая железом дверь с грохотом распахнулась, и в подвал почти «влетел» дородный полковник в роскошной каракулевой папахе; сзади его сопровождал рослый и широкоплечий сержант с автоматом. Как я упомянул, мы были старыми знакомыми – это был тот самый Ковальчук, тогда еще оперуполномоченный Особого отдела, которому я всенародно «посчитал» зубы за его всевозможные подлости в январе 42-го.
– Горохов, выйдите! – властным голосом приказал он сопровождающему меня лейтенанту.
Однако парень, судя по всему, оказался не из «робкого десятка». Стоя по стойке «смирно», он твердо отчеканил:
– Генерал Громов приказал до его прибытия к задержанному никого не допускать. Ему уже доложили: вместе с полковником Горобцом генерал прибудет из Энска минут через сорок!
Ковальчук побагровел, сорвавшись на крик:
– Вам приказывает парторг Управления! Вас что, Горохов, вывести с автоматчиком?!
Лейтенант побледнел, но приказу подчинился – при этом заметил:
– Я буду вынужден подать генералу соответствующий рапорт…
– Вон отсюда! – перебил лейтенанта Ковальчук.
Молодой офицер был вынужден подчиниться, и я услышал в коридоре его быстро удаляющиеся шаги.
«Все такая же сволочь, – подумал я о хамоватом полковнике. – Ничему тебя война не научила!..»
Между тем Ковальчук, плотоядно усмехнувшись, «переключился» на меня:
– Добегался, фашистская сволочь?! Встать, когда с тобой полковник Красной армии разговаривает!
Я медленно поднялся с табуретки, привинченной к полу посередине кабинета; оружие у меня, конечно, изъяли – но вот руки связывать не стали, посчитали излишним. Действительно, куда может деться невооруженный диверсант-одиночка в тщательно охраняемом здании контрразведки, окруженном высоким каменным забором с проволокой наверху и зарешеченными окнами?