Лишь толчок силой в шесть баллов и более рассматривался как причина, достойная включения сирены общей тревоги.
— Ну что, — спросила Миреска, не тая любопытства. — Молнии метать будешь прямо сейчас или чуть погодя?
— Сперва отлетим подальше, — сказала Сарина. И подала пример, сорвавшись с места в таком темпе, что под рассеянными плазменными импульсами потёк и задымился камень.
— Догоняю! — предупредила Миреска, взлетая точно так же, без обращения к инструкции девять (что правилами безопасности вообще-то не поощрялось).
Резко набирающая высоту Сарина хмыкнула:
— Ой, напугала!
— Чур выше десяти не забираться, дальше пятисот не залетать и форсаж не включать.
— Принято.
И началась гонка.
Может, АБ действительно имела скверную аэродинамику, зато соотношение тяги к массе и манёвренность не оставляли желать лучшего. Вот только уже после трёх-четырёх арум-циклов, заполненных бешеными зигзагами на максимальном ускорении, вплотную подступали неприятные последствия этих девичьих забав. Плечи, принимавшие на себя не скомпенсированную отдачу плазменных выхлопов, начинали ныть, болтающиеся внизу ноги — отваливаться, а кружащаяся всё сильнее голова от перегрузок наполнялась мутным звоном и роем чёрно-фиолетовых мушек, растущих не то что с каждым арумом, а с каждым ударом сердца. Словно этого было мало, Сарина вздумала возобновить старую игру «коснись меня» — в модификации под названием «догони меня», рассчитанной на применение пары одинаковых комплектов АБ и мгновенного предвидения. Стиснув зубы, Миреска висела на хвосте у Сарины, сколько могла, пока не осознала один простой до изумления факт.
— Эй! — крикнула она. — Ты мухлюешь!
Сарина рассмеялась, описала вокруг летящей с предельной скоростью Мирески быстрый узкий круг — и тут же прокрутила два круга в обратную сторону с удвоенной скоростью.
— Не мухлюю. Тренируюсь.
Через выделенную для мысленного контакта «полосу» на восприятие Мирески обрушился отблеск ярких чужих ощущений. И хорошо бы просто слишком ярких! Сенсорные потоки, передаваемые Сариной, были настолько непривычны, что воспринять их в полной мере Миреска попросту не могла…
И, если честно, не хотела.
…Плотное зёрнышко — сердцевина. Вокруг проникающими друг в друга, но не смешивающимися слоями — прозрачные сети, колонны, потоки. Картина живого и сложного мира, живущего по своим собственным законам… тем законам, с которыми зёрнышко в сердцевине может играть. Переходы со структуры на структуру, из потока в поток, вдоль или поперёк ячеек сетей. Переплетая и меняя вложенные формы, манипулируя цветами и вибрациями, соотношениями и переключениями, а также чем-то таким, для чего ещё не выдумано слов — только заумные формулы высокой физики да ещё, наверно, специальная терминология Владеющих.